Парадокс чести

Она неоднократно жаловалась на то, сколь значительную часть своего денежного довольствия Джейм отрядила своему слуге, не подозревая о том чувстве вины, которое та перед ним испытывала из-за своего прошлого пренебрежения его нуждами. В конце концов, до заключения соглашения с Бренданами, ни у неё, ни у Тори, не было ни единого свободного золотого. А теперь, или Тори про всё позабыл (опять), или это ей следовало позаботиться о снаряжении всех кадетов Норф. Хотя до сих пор у неё не было для этого никакой возможности.

— Разве тебе не полагается изучать Южные Пустоши в Обители Летописцев? — потребовала она у Серода.

Он мрачно на неё поглядел поверх своего длинного носа и фыркнул. — На Горе Албан я уже выучил всё, что сумел, спасибо тебе большое. А теперь пришла пора отправляться в поле, а точнее, на юг, в Котифир, чтобы проторить вам дорогу, Лордан.

И всё же, почему Джейм так сильно раздражал этот титул, когда он исходил из его уст? Вполне возможно потому, что, как её самоназначенный шпион-пролаза, он приравнивал свою значимость к её, а это казалось ей практически манией величия.

Над ними замаячила громада Шиповник, позднее утреннее солнце обращало кончики её коротких, красных волос в огненное гало. Она нахмурилась. — Этот твой караван, он что, пришёл с юга, а торговать своим барахлом начал только у северного конца Заречья? Это вообще, санкционированная экспедиция?

— Санкционированная кем? — потребовала Рута. Будучи оболтусом из северного пограничного замка, она была очень ограничена в своих познаниях о Юге, полученных из первых уст, и это её определённо раздражало.

Шиповник, которая сама родилась южанкой, сжалилась над ней и, по случайности, над самой Джейм.

— Королём Кротеном из Котифира. Через его жирные руки проходит вся добыча из Пустошей, так что он свободно заявляет права на сбор всяких пошлин и вообще всё, что привлечёт его внимание. Отсюда проистекает источник его обширного личного богатства и, опосредованно, причина существования Южного Воинства. Караваны торговцев всегда пытаются его перехитрить, но в конечном итоге, всё, чего он не коснулся, куда бы оно ни ушло, обязательно рассыпается в прах.

Серод вцепился в свой драгоценный наряд. — Что, даже это?

— Очень может быть. Вполне возможно, вот почему твои новые друзья так стремятся обогнать своих клиентов, но это им не слишком поможет: большинство кенцир знакомы с бытом южан.

— Ну, а я нет, — сказала Джейм. — Что ещё есть в Южных Пустошах, кроме песка, мёртвых городов и непонятного, непостоянного солёного моря?

— Это великая загадка, — сказал Дар, который бессовестно подслушивал, вместе с Мятой у локтя. — Искатели отправляются в пустыню, ведя за собой караваны, а обратно возвращаются с сокровищами. Порой кенцир нанимают охранниками на случай столкновения с некренами, пустошами или карнидами, но тогда они клянутся хранить тайну. Лорд Калдан отдал бы половину всех своих богатств, чтобы только узнать, куда они ходят и почему никто не держит стражу из Каинронов.

— Насколько я слышал, Котифир и сам по себе странное место, — Добавил Ёрим в своей обычной, спокойной и размеренной манере. Всегда казалось, что он брякнет что-нибудь глупое, но этого никогда не бывало. — Местные храмы продолжают терять своих богов и пытаются найти их снова. Целые месяцы проходят в ощущении того, что ничто не работает так, как надо.

Кадеты беспокойно поёжились. До её знакомства с Тай-Тестигоном, от подобного заявления и саму Джейм вполне могло бы бросить в дрожь. Что, другие боги, кроме их собственного, Трёхликого, будь это он, или она, или оно, неважно? Кенцират волей-неволей был монотеистическим, тесно связанным со своим таинственным божеством, и всё же, в Ратиллиене определённо существовали и другие силы. Она впервые ощутила прилив энергии при мысли об изучении этого странного нового города — если только она пройдёт финальный отбор и получит туда назначение.

Рута переминалась с ноги на ногу. — Может у купцов всё же найдется что-нибудь, что не рассыпаться в прах у вас на глазах. Леди, прошу! Вам нужно что-нибудь поизящней, чем ваша верховая куртка.

Бедная Рута. Она определённо не забыла то позорное зрелище, которое, как ей казалось, являло собой появление Джейм перед Верховным Советом.

Серод вручил Джейм мешок монет. — Ты не имеешь не малейшего понятия о том, сколько это стоит, — сказал он. — Я взял достаточно на свои нужды. Можешь пустить остальное на ветер (промотать), если захочешь.

А мне его послал мой брат, подумала Джейм, взвешивая на ладони далеко не маленький вес мешочка. Ему не следовало этого делать. Быть может, на каком-то уровне, он тоже скучает по тем дням, когда мы делили между собой всё и вся, до того, как между нами встал Отец.

Она передала мешок Руте. — Трать сколько хочешь, в пределах разумного. Вряд ли мы сможем продуть из-за отсутствия одного кадета — я надеюсь, — добавила она для десятника Комана, который выглядел всё более нетерпеливым.

— Может вы продолжите обсуждение после урока? -

потребовал он.