Парадокс чести (ЛП)

Тернослив приостановилась, чтобы бросить разгневанный взгляд на Дара, который протягивал ей указанный сосуд. Оба кадета стояли в «пожарной цепочке», которая очищала от грязи повреждённую паводком кухню Норф. Грязь внутри ведра кипела и воняла. На поверхность всплыла раскалённая пятнистая спина, а затем снова скрылась в раздражённых струях пара.

— Что, слишком горячо для тебя? — осведомился Дар невинным тоном.

Затем он озабоченно нахмурился и закачался на месте, как будто собираясь шлёпнуться лицом вниз в липкую грязь, что покрывала пол на уровень лодыжек.

— Тернослив!

От резкого тона Джейм кадетка скорчила рожу, но Дар всё же перестал шататься. Затем он начал рыгать.

Приступ всё продолжался, сгибая его почти пополам, и Мята обхватила его рукой для поддержки, — Разрешите перехватить немного свежего воздуха, Десятка?

— Идите. А ты веди себя хорошо, — строго сказала Джейм Тернослив. — Посмотрим, не удастся ли нам посадить зверюгу в кухонный камин, — добавила она, указывая на приподнятый, относительно сухой очаг. — Если удастся хорошо её устроить, то нам никогда больше не понадобится дежурный кухонный огонёк.

Она наблюдала, как кадет осторожно подталкивает ящерицу, направляя её в гнездо из растопки, которая немедленно вспыхнула. Саламандра свернулась в огне клубочком, пуская пар и мурлыча, как чайник.

— Ха! — сказала Тернослив, бросая быстрый взгляд на своего несостоявшегося мучителя.

Они с Даром бодались неделями, но, к облегчению Джейм, Тернослив всё же не доводила дело до крайностей. Неужели она наконец-то отрастила себе совесть или это только потому, что она чувствовала, что Джейм не спускает с неё глаз? Теперь ей на ум пришла третья возможность: Тернослив могла просто-напросто развлекаться.

— Ты пропустила пятно, — сказал Тиммон со своего судейского насеста, возвышаясь над всем этим безобразием.

— В данный момент я пропускаю целый этаж, но он где-то там, внизу. Почему ты не помогаешь чистить свои собственные казармы?

— Мне гораздо больше нравится наблюдать, как этим занимаешься ты. Я же был хорошим мальчиком. по большей части. Разве это не даёт мне право немного порадовать себя, хотя бы время от времени?

— Ты снова начинаешь уклоняться от дел.

— Да, но только от некоторых. Но вообще-то, я хотел спросить: ты не разговаривала с Горбелом с тех пор, как он вернулся из Рестомира?

— Я пыталась. Он не ответил.

— Ха. Там определённо что-то затевается. Досада и Хигберт сверкают своими ухмылками по всему училищу, а у Коменданта мы тоже почти ничего не выяснили.

Наверху раздались голоса, один из них — настойчиво требовательный.

Тиммон замер в смятении. — Этого не может быть.

Но так оно было.

Лорд Ардет спустился по лестнице и шагнул в грязь, похоже, даже не замечая её.

— Мой дорогой мальчик!

Тиммон поспешно вскочил на ноги. — Дедушка!

— Я как раз ехал сюда, чтобы тебя навестить, когда встретил по дороге твою дорогую мать. Это правда? У тебя есть пропавшее кольцо Передана? Где ты его достал?

Зрелище вытаращившихся кадетов, что окружали эту живописную сцену, побудило Джейм к действию.

— Наверх. Наружу, — скомандовала она им. Они бочком протиснулись вдоль стен и метнулись вверх по лестнице. — Тиммон, почему бы тебе не проводить милорда в твои покои, чтобы он мог немного освежиться?

Всё, что угодно, чтобы только увести его из этой зловонной дыры, заставить забыть об этом мерзком кольце, хотя последнее — едва ли, пока оно вызывающе красовалось на пальце Тиммона.

— Милорд, — сказала она, повышая свой голос, — Я очень сожалею о смерти вашего брата, Рана Адена. Это был просто ужасный несчастный случай.

Ардет легко отмёл это прочь, как нечто не особо интересное. — Дорогой Аден стал становиться слегка неадекватным. Это порой случается с некоторыми хайборнами в определённом возрасте. И я бы, конечно, в любом случае скоро сместил бы его с поста военного лидера. А теперь, Передан…

Тиммон в отчаянии вмешался, сияя своей самой чарующей улыбкой. Кухня, во всём её хаосе, казалась не слишком подходящим местом для всего этого. — Да, идите со мной, дедушка. Вы, должно быть, очень устали после долгой поездки.

Он повёл Адрика вверх по лестнице, мимо Джейм, которая прижалась к вонючей стене, чтобы дать им пройти.

Сохрани нас предки, подумала она, спеша вслед за ними, а затем выскакивая из дверей казармы и несясь к Старому Тентиру. Адриковский кремовый кожаный костюм для верховой езды был запачкан не только пятнами пота, но и крапинками крови.

Она сбежала вниз по пандусу в подземные конюшни, где обнаружила мастера-лошадника, мрачно осматривающего Британии при свете факела. Серая винохир измождено поникла в своём стойле, а её сестра Бел-Тайри, стоящая рядом, беспокойно тыкалась носом в её шею.

— Ты погляди, — сказал мастер-лошадник, почти лишившись дара речи от возмущения. — Ты только погляди! Он так сильно вонзал шпоры в её бока, что почти содрал с них кожу. Как он только мог?

— Его оседлали его собственные демоны. Он, вероятно, даже не осознавал, что он делает.

— Ну, что он действительно сделает, если опять возьмёт эту кобылу этим вечером, так это убьёт её.