Парадокс Рузы

А до Захара наконец дошло, что перед ними лежит гигантский, размером с двухэтажный частный дом, кристалл «Слез Рузы». Разве что радуг в нем никаких не наблюдалось. Привыкнув к яркому свету, Зарубин заметил другое, всего в десяти метрах от них. Несколько рыже-черных пятен, словно кто-то разбрызгал капли крови. И тут же он понял, что каждая капля – это сталкер-неудачник, сунувшийся сюда, одолеваемый жаждой наживы. Все те сто двадцать пять капель – люди, про которых говорил Немой. Наверное, ни одна аномалия еще не забирала столько жизней. Легендарный сталкер как раз остановился у этой жуткой багровой границы, закурил, выдыхая дым в сторону аномалии, и тот, вытягиваясь в узкую струйку, едва ли не в нитку, летел прямиком в черные молнии. Путники несколько секунд завороженно следили за процессом. Потом Немой выстрелил в ловушку окурком, который мгновенно исчез в воздухе без следа, обернулся к профессору.

– Будете свои железки запускать? Или пожалеете?

– Одного запустим, – сказал Лазарев.

Захар неодобрительно покачал головой. «На что надеется профессор? На какое-то чудо? Что титановый болван вдруг окажется не по зубам аномалии? Нет, она проглотит и даже не подавится».

Военные спустили робота с тележки. Майор взялся за пульт управления. Робот пощелкал в тестовом режиме манипуляторами, медленно пополз вперед, достиг Немого. И тут же робота потащило вперед. Богданов давил на рычажки, попытался дать задний ход, но робот пересек границу смерти, как про себя ее назвал Зарубин. Робота корежило, таща вперед, словно кто-то невидимый мял кусок фольги. А потом эта фольга, еще больше сминаясь, полетела в «гравиконцентрат». В кристалл ударил крошечный, едва с миллиметр, металлический шарик, взорвался там. В небо шарахнула огромная черная молния, а людей как будто отливной волной повлекло к аномалии, но тут же отпустило. Захара бросило в пот, и он понял, что пятится, впрочем, как и все остальные, прочь. Один лишь Немой остался стоять на кровавой границе.

– Еще одного запустим в космос, профессор? – хрипло спросил он с насмешкой. – Интересный эффект был.

– Нет, не стоит, – дрогнувшим голосом отозвался Лазарев.

«Ну наконец-то проняло, – подумал Захар. – А то совсем в неустрашимого исследователя заигрался. Седина в бороду, мудрость – в ребро».

Немой поглядел на Лазарева, а потом вытянул руку в сторону аномалии. Руку его, как думал Зарубин, должно было мгновенно сплющить или вовсе оторвать, а сталкера по инерции бросить в сторону кристалла. Но ничего подобного не произошло. В ладонь Немого вдруг ударила черная молния, задержалась там на миг, словно сталкер прикоснулся к стеклу плазменной лампы. Немой убрал руку и показал крошечный кристалл, оставшийся у него в ладони. Сунул в карман, а потом шагнул вперед. Все они затаив дыхание следили за тем, как он прошел вперед еще несколько метров. Гравитационная аномалия не причиняла ему никакого вреда. В раскрытую ладонь все так же била молния, став интенсивней и жирнее. Немой несколько раз менял руки, ссыпая в карманы брюк кристаллы.

Через пару минут он вернулся.

– Вы увидели, профессор? Достаточно? – спросил он.

– Да… Вы передадите мне кристаллы?

– Нет. Как я уже говорил, вы не осознаете истинных их свойств. Пойдемте, покажу вам.

– Куда? – Лазарев поспешил за сталкером.

– Тут недалеко.

Немой направился чуть в сторону от плотины, и на шоссе они вышли, поднявшись по более пологому берегу водохранилища. Тут же все снова затянуло туманом, в стекла защитных шлемов ударил дождь. Немой, поежившись, натянул сильнее капюшон. «Человек все-таки, – подумал Захар. – «Комариная плешь» ему нипочем, а дождь беспокоит». Они ненадолго остановились на дамбе, ожидая, пока профессор отдышится после подъема.

– Объясните пока про свойства… побочные, – попросил Лазарев. – И про излечение.

– Попробую. – Немой на миг призадумался. – Как вы уже знаете, аномалия начинает работать после активации ультрафиолетом. Побочное действие артефакта может излечить больного или раненого человека. У самого артефакта нет никакого заряда, он не лечит никаким излучением. Наоборот, забирает все отрицательное, как-то вычленяет из организма все, что в идеальном состоянии должно отсутствовать. Я выделил три фазы действия кристаллов. Первая – фаза почти мгновенного излечения. Вторая – латентного излечения и перестройки организма, если артефакт не убрали от пациента и он продолжает контактировать с камнем. Третья – критическая фаза, когда исправлять уже нечего, начинается обратный процесс разрушения, что ведет к полной дестабилизации системы и срабатывания артефакта как гравитационной ловушки.

– И вы отнесли эту бомбу замедленного действия в Институт? – спросил майор.