Парадокс страсти. Она его любит, а он ее нет

Конечно, он хочет женского общества и нуждается в любви. Когда его потребности становятся слишком сильными, он вполне способен включить своего рода суровое обаяние, которое очень привлекает «слабых» женщин. Такие партнерши как будто чувствуют потребность «карателя» в поддержке, но кроме того их притягивает аура мужественной опасности, которая его окружает. Кейт вспоминала, что, когда она столкнулась с Бобом после его возвращения из Вьетнама…

…он был такой милый и застенчивый, почти как маленький мальчик. Я тогда работала в банке, а он дожидался, пока освободится именно мое окошко. Примерно после третьей нашей встречи в банке он пригласил меня на свидание. Я чувствовала, что с ним что-то не так, что он несчастлив, но, конечно, верила, что смогу все исправить. Главное, он казался мне очень смелым парнем.

Кейт была «милой слабой». Ей больно думать об ужасах, которые пережил Боб, и она очень хотела стать ему верной, надежной женой. Еще до свадьбы она почувствовала, что семья – это как раз для нее. Но Боб, как и большинство «карателей», недолго сохранял очаровательные манеры.

Я видела его проблемы с алкоголем, понимала, что в его душе засели демоны войны. Когда мы обручились, я постепенно получала представление о том, каково это, когда они берут над ним верх. Очень скоро я забеременела и иногда задумываюсь, решился бы он на брак, если бы не это.

Чувствуя себя обязанной помочь мужу, Кейт не свернула с пути доброты и поддержки, даже когда он стал применять насилие. Конечно, она сама позволяла ему бить себя, хотя они оба об этом не подозревали. Порочные схемы поведения и агрессия не исчезали, а усугублялись, и Кейт ушла. Этот шаг спас обоих, ускорив кризис, повлекший за собой вмешательство и лечение.

Рецепт гармонии

Если вы попали в жестокую модель поведения «карателя», немедленно обратитесь за профессиональной помощью. Исправить такую модель взаимоотношений невероятно сложно. Когда-то в прошлом вы, наверное, были вынуждены прибегать к физической агрессии, чтобы выжить, но теперь она заставляет еще яростнее сопротивляться. Любые советы, которые вы найдете в книгах, мало помогут.

Думаю, вам, скорее всего, не понравится идея обратиться за помощью к психотерапевту, но я призываю вас внимательно оценить альтернативу. Ваша жизнь, вероятно, далека от той, какой вы ее представляли себе. Поэтому маловероятно, что вам удастся самому быстро изменить свою жестокую модель поведения без поддержки и руководства профессионала.

Эмоциональный перелом у Боба произошел в нашей группе. Так как другие ветераны мужественно переносили свои вьетнамские кошмары, его стена враждебности дала трещину. Во время одного из сеансов он слушал, как мужчина бичевал себя за то, что убил маленького мальчика-вьетнамца. Боб не выдержал и начал кричать на него: «Слушай, ты вообще не виноват! Тебя самого пытались убить вьетконговцы! Там вообще никому нельзя было верить!» Он кричал, что сам делал то же самое, а потом… Потом все накопленные воспоминания и эмоции, которыми он не позволял себе ни с кем поделиться, вырвались наружу. Он закрыл лицо руками, его начало трясти. Боб вскочил и хотел выбежать из комнаты, но человек, говоривший первым, задержал его. Двое мужчин, с детства приученных отрицать свою ранимость, умевших убивать, повидавших непередаваемые ужасы, через десять лет после войны наконец нашли исцеляющий баланс, которого никогда раньше не знали.

В конце нашего курса Боб сказал, что посмотреть в глаза этим эмоциям было в каком-то смысле страшнее, чем любой бой во Вьетнаме. Это был настоящий переломный момент. На последующих встречах группы и во время парной терапии с супругой он заставил себя смягчить настороженность и справиться с эмоциональной агонией. В сущности, Боб использовал свой навык агрессии, чтобы добиться цели психотерапии. Он говорил, что после каждого болезненного сеанса ему всегда становилось легче. Он чувствовал себя менее отчужденным и оцепеневшим, более «живым». К концу программы лечения он овладел уравновешивающими навыками «слабого», которые позволили ему ощутить состояние внутренней гармонии. Ему больше не надо было превращать свой дом и город в поле боя.

Глава 15 Когда стоит уходить