Парадокс веры (СИ)

Отшельник, как обычно, дремал на кровати в собственном доме посреди пустыни. Этому прекрасному занятию он посвящал почти все свободное время, изредка, под настроение, прерываясь на тренировки. Амадеру сидела за столом и занималась непривычным для божества делом - рисованием. Угольно черным карандашом она выводила линии, сплетавшиеся в диковинные пейзажи. Несколько ее творений, достойных кисти выдающегося художника, висело на стенах пошарканной комнатушки Отшельника. Увы, он не мог их увидеть, но знал, что они действительно красивы. Кримсон всегда ее хвалил. Если он был для нее чем - то вроде отца, то слепой Лис - любящим старшим братом. Насчет Лаэрта вообще отдельная тема. Этот парень, уже довольно долгое время входящий в их группу, постоянно признавался Богине в любви, впрочем, как и всем другим девушкам, попадавшим в его поле зрения. Так компания и жила от сражения к сражению. Подобные мирные времена, когда можно было спокойно подремать под убаюкивающее шуршание карандаша по бумаге, нравились Отшельнику больше всего. Внезапно, их безмятежную идиллию прервал стук в дверь. Кто же это мог быть? Свои обычно входят без стука. Может какая - нибудь заблудившаяся душа? Ведь отправляясь в загробный мир, она могла появиться где угодно. Очевидно, так и не дождавшись ответа, неизвестный отворил деревянную дверь, на которой попросту отсутствовал замок, и вошел во внутрь. Им оказался парень примерно двадцати - двадцати пяти лет от роду, в необычной черной одежде, будто принадлежащей другому времени. На оголенных до локтей руках виднелись несколько татуировок, придававших ему некую загадочность. Густые черные волосы, примечательные черты лица и глубокие зеленые глаза привлекали к себе внимание. Медленно подойдя к столу, где находилась слегка озадаченная Богиня, он присел на стул напротив нее. Отшельник даже не шелохнулся, продолжая мирно дремать на своем лежбище. Словно гость совсем его не беспокоил. Пресловутая лисья самоуверенность или лень? Хотя, почувствовав лишь незначительную опасность для Амадеру, он бы в мгновение ока разорвал обидчика на части.

-Здравствуй, Амадеру, - добродушно улыбнулся юноша.

-Если с ее головы упадет хоть один волосок, я сломаю каждую косточку в твоем ничтожном теле, - наконец подал голос спящий хранитель. Со стороны могло показаться, что он просто говорит во сне.

-Звучит как угроза. Вообще - то у меня дело к твоей госпоже. Вернее небольшой подарок, - вытащив из кармана маленький, черный шарик, висящий между двумя зубастыми кольцами, гость положил его на стол перед девушкой. - Черное Сердце. Мне оно без надобности, а тебе может пригодиться.

Неуверенно прикоснувшись к артефакту, перед глазами Амадеру вспыхнули картины, вероятно, последних минут жизни их недавнего знакомого, чуть было не убившего Ультиму. Черногривый Лис упорно отбивался, используя 'живые' цепи, однако противник был гораздо проворнее и умелее. Быстро сблизившись с демоном, парень одним, молниеносным, движением руки обезоружил врага, а вторым - хладнокровно вырвал сердце из груди Лиса. В следующий момент цепи, вместе со своим владельцем, безжизненно опустились на землю. Прейдя в себя после жуткого видения, по щекам Амадеру текли слезы. Больше всего она не любила, когда ее же дети убивали друг друга. Но так цинично лишать их душ могло только одно существо. Которое сделало это уже множество раз.

-Я тебя предупреждал, - на плечо незваного гостя опустилась тяжелая длань. - Ты заставил Богиню плакать.

-Ты должно быть тот самый Отшельник, темная лошадка Согрецу, - с добродушной ухмылкой взглянув на властительницу загробного мира, парень резко двинул себя ладонью по лбу. - Ну, где же мои манеры? Позвольте представиться. Меня зовут Гаудэ, Мрачный Бог Смерти.