Парадокс веры (СИ)

Разведя руки в стороны, Люцифер поднял голову к небу и замер на месте. Земля вновь задрожала, в воздухе постепенно начало ощущаться присутствие новых аур, несомненно, принадлежащим потусторонним сущностям. Сперва из разлома показалась одна четырехпалая громадная лапа, затем вторая, ну а после и остальные части тела гостя из преисподней. Чудовище, размером с добротное пятиэтажное здание выглядело довольно устрашающе. Мохнатый человекоподобный гигант с головой летучей мыши и выпученными лимурьими глазами, отдаленно напоминал гориллу. Следом за ним, вокруг Люцифера появилось не меньше сотни существ в черных балахонах. На скрытых капюшонами лицах, Ультима мельком разглядела странные символы. Похоже, очередной схватки не избежать. Ну и ладно, она уже привыкла к бесконечному циклу битв в жизни Багровых Лисов. Внезапно, будто гром среди ясного неба, из соседнего переулка показался крупный отряд крестоносцев во главе с седовласым мужчиной преклонных лет. Увидев расположившуюся на площади столь разношерстную компанию, матерые рыцари озадаченно замерли. То ли их смутила вопиющая наглость демонических выродков, то ли внешний вид. Один гигант чего только стоил. Не вдаваясь в размышления, паладин направил острие клинка в сторону еретиков и с пламенным кличем ринулся вперед, увлекая за собой остальных воинов.

-Много веков назад Люцифер был простым жестоким владыкой демонов. Но в один прекрасный момент ему захотелось божественного могущества. Дьяволы предоставили своему почитателю такую возможность, вследствие чего он чуть не уничтожил Деградо. Тогда мы остановили его, погрузив в глубокий сон, - проведя вводный курс для Ультимы, Кримсон добавил. - Слушай, Гаудэ. А что ты здесь делаешь?

-Мне было скучно, и я решил прогуляться, - казалось, Лисов совсем не беспокоила надвигающаяся толпа рыцарей.

-И как обычно попал на праздник. Ты с нами?

-В принципе я никуда не тороплюсь, - размяв руки, парень ехидно усмехнулся. - А веселиться на кровавых пиршествах мое любимое занятие. В глубине души, разумеется.

Внешне он никак не походил на страшнейшее существо загробного мира, хотя аура говорила о другом. От нее даже по спине лидера Согрецу бежали мурашки, но тот стойко сохранял хладнокровие. Необычные татуировки, смахивающие на очертания когтистых лап, на внешних сторонах запястий придавали его образу некую загадочность. Ультима уже убедилась, на что способен Бог Смерти. Однако то, с каким задором и рвением он начал потрошить врагов, поселили в ее душе крупицы ужаса. Зеленые глаза, наполненные безграничной радостью, будто принадлежали дикому зверю. Девушка и сама применяла подобный стиль в сражениях, только никогда не испытывала такого восторга от убийств, пусть даже демонов. Первый соперник мигом явился перед ней и грациозным движением направил изогнутый клинок на смертельную встречу. Воительница моментально схватила его за руку и сделала резкий выпад сомкнутыми пальцами в горло. С легкостью ножа, длань прошла сквозь дыхательные пути, принеся жертве незабываемые ощущения приближающейся смерти. Продолжая злобно смотреть на обидчицу, воин медленно скатился на землю. Понаблюдав за захлебывающимся кровью противником, Ультима перевела взгляд на окровавленную ладонь, после чего почувствовала в глубине души отголоски ликования собственного внутреннего зверя. В этот момент страх исчез, и все стало на свои места. Гаудэ ведь тоже являлся Багровым Лисом, а значит, дух истинной сущности мог влиять и на него, превращая в неистовое чудовище. Внезапно девушка осознала, что и сама представляла собой не менее ужасное создание. Убивая, она больше не испытывала жалости или сострадания. В какой - то степени, ей даже нравилось проливать реки крови. После еще нескольких столкновений, они с Богом смерти вновь оказались спина к спине.

-Прости, что напугал, - похоже, юноша почуял ее секундную слабость. - Знаешь поговорку? В тихом омуте черти водятся. Когда впервые пробудилась моя истинная сущность, я чуть не убил собственную мать. Ничего не могу поделать с этой жаждой. В такие моменты я чувствую себя по настоящему живым.

Он и вправду не был похож на воплощение мирового зла, однако непреодолимое желание причинять боль другим существам перекрывало все его добродушие.

***