Парадокс времени

Там, на кабелях, Артемис с трудом верил страшным словам, долетавшим до него. Дворецки вытащил пистолет и взбирался по балкам пилона, чтобы выстрелить получше.

Артемис не собирался говорить, так как контакт с его альтер эго мог иметь серьезные последствия в будущем, но слова слетели с языка прежде, чем он мог их остановить.

– Отступись. Ты не знаешь, с чем имеешь дело.

"Ох, ирония…"

– Ах, он говорит, – бросил Артемис младший через пропасть. – Как удачно, что мы можем понять друг друга. Тогда пойми это, незнакомец. Этот шелковый сифака будет моим или он умрет. Не заблуждайся.

– Ты не должен этого делать. Слишком высоки ставки.

– Я должен сделать это. У меня нет выбора. Теперь, пошли животное ко мне, или Дворецки выстрелит.

В это время лемур устроился на голове Артемиса старшего, скребя и барабаня по его шлему.

Итак, два мальчика, бывшие одним мальчиком, скрестили взгляды на длинный, напряженный момент.

"Я бы сделал это," – думал Артемис старший, пораженный жестоким выражением его собственных голубых глаз.

И тогда он осторожно поднял одну руку, снимая шелкового сифаку с головы.

– Придется тебе вернуться, – мягко сказал он. – Возвращайся к вкусному угощению. И будь я на твоем месте, я бы держелся поближе к большому человеку. Маленький не очень добр.

Лемур выбрался из руки Артемиса, ущипнул его за нос – прямо как Беккет, затем развернулся и побежал по кабелю к Дворецки, водя носом по воздуху, ноздри раздувались, определяя местонахождение сумки с вкусностями.

В считанные секунды он уже скрючился под локтем Артемиса младшего, с силой погружая пальцы в сок. Лицо мальчишки светилось радостью победы.

– А теперь, – сказал он, – самое лучшее для тебя – остаться на месте, пока мы не уйдем. Я думаю, пятнадцати минут хватит. После, я советую тебе идти своей дорогой, и считай, что тебе повезло, что я не приказал Дворецки усыпить тебя. Запомни боль, которую ты сейчас чувствуешь. Боль полного разгрома и беспомощности. И, надеюсь, что освежив в памяти эту боль, ты дважды подумаешь, прежде чем вновь встать у меня на пути.

Артемису старшему пришлось смотреть, как Дворецки упаковывает лемура в байковую сумку, а затем, вместе с Артемисом младшим спускается вниз по служебной лестнице. Через несколько минут фары "Бентли" разрезали темноту, и машина уезжала от парка на шоссе. Без сомнений, прямо к аэропорту.

Артемис поднялся и взялся за ручки лебедки. Он еще не был сражен, нет, он был далек от этого. Он собирался встать на пути десятилетнего себя снова так скоро, как сможет. Если у него и были какие сомнения, то насмешливая речь его альтер эго укрепила его решимость.

"Помнишь боль?" – думал Артемис. "Я себя ненавижу. Действительно ненавижу."

Глава 8

Мокрая сделка

К тому времени, когда Артемис спустился вниз, Элфи странным образом исчезла. Он бы оставил ее в туннеле, но на этом месте ничего не было, кроме грязи и следов.

Следы, – подумал он, – Мне только нужно идти по ним и я найду Элфи. Все-таки надо было прочитать “Последний из Могикан”.

– Не суетись, следуя за этими следами, – сообщил голос из ямы, – Это ложный след. Я проложил его, чтобы большой человек не принял нашего друга из ЛеППРКОНа за закуску.

– Что ж, это ты хорошо придумал, – сказал Артемис, вглядываясь через листву. Большая лохматая тень двигалась от холмика к нему, пока не превратилась в Мульча Рытвинга, – Но зачем ты это сделал? Я думал ЛеППРКОН ваш враг.

Мульч показал на него коротким грязным пальцем.

– Ты мой враг, человек. Ты враг планеты.

– И всё же ты готов помогать мне за золото.

– За огромное количество золота, – поправил Мульч, – И может быть ещё за жареного цыплёнка. Под соусом барбекю. И большую Пепси. Но цыплёнка побольше.

– Ты голодный?

– Всегда. Гномы могут съесть еды так же много, как грязи.

Артемис не знал смеяться или стонать. Мульч видимо до самой могилы будет веселиться, даже при серьезных ситуациях, или, может быть, он только старался создать подобное впечатление.

– Где Элфи?

Мульч кивком указал на небольшой земляной холмик.

– Я её надёжно спрятал. Правда, она очень громко кричала.

– Спрятал??? У неё же клаустрофобия.

Артемис опустился на колени и принялся разгребать землю голыми руками. Мульч дал ему покопать около минуты, затем тяжело вздохнул.

– С твоего позволения вершок, давай я сам всё сделаю. Ты будешь там копаться всю ночь.

Он подошёл к холмику, и засунул внутрь руку. Несколько секунд, он копошился там, покусывая свои губы, как-будто ища определённое место.

– Оба-на, – промолвил гном, дёргая за короткую веточку.

Холмик завибрировал, а затем рассыпался комками глины и гальки. Элфи лежала в яме, целая и невредимая.

– Эта сложная структура называется Ха-Ха, – сказал Мульч, размахиваясь прутом.

– Это… Как?

– Это как Ха-Ха-Ха-Ха-Ха, фиг увидишь ты меня, – сказал гном, затем согнулся, и хлопая ладошкой по колену, взорвался приступом смеха. Артемис бросил сердитый взгляд на него, затем повернулся к Элфи.

– Элфи, ты меня слышишь? – произнёс он, осторожно тряся её за плечи.

Эльфийка открыла затуманенные глаза, пытаясь сфокусироваться.

– Артемис, я… О, господи.