Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

Этот удивительный документ нуждается в комментариях. Человек, безусловно, достойный и мужественный, Екатерина Александровна Мещерская желаемое выдает за действительное. Русская аристократия была в достаточной степени антисемитски настроена. Сошлемся хотя бы на воспоминания великого князя Александра Михайловича (1866-1933). Он говорит о религиозном антисемитизме, процветавшем в царской семье, более того, он говорит о ксенофобии. Уже находясь в эмиграции, пройдя очень сложный духовный путь, он, отдадим ему честь, мужественно пишет о своем прошлом: «Стараясь быть честным с собой самим, я пришел к заключению, что мой духовный актив был отягощен странным избытком ненависти. Ненависти к личностям и даже к целым нациям. Я старался освободиться от первой… Но этой ненависти я долго преодолеть не мог. Не моя вина была, что я ненавидел евреев, поляков, шведов, немцев, англичан и французов. Я осуждал православную церковь и доктрину официального патриотизма, которая вбивалась в мою голову в течение девятнадцати лет учения, – за мою неспособность относиться дружелюбно ко всем этим национальностям, не причинившим мне лично никакого зла.

До того, как войти в общение с официальной церковью, слово "еврей" вызывало в моем сознании облик старого, улыбавшегося человека, который приносил к нам во дворец в Тифлисе кур, уток и всякую живность. Я испытывал искреннюю симпатию к его доброму, покрытому морщинами лицу, и не мог допустить мысли, что его праотец был Иуда. Но мой законоучитель ежедневно рассказывал мне о страданиях Христа. Он портил мое детское воображение, и ему удалось добиться того, что я видел в каждом еврее убийцу и мучителя. Мои робкие попытки ссылаться на Нагорную Проповедь с нетерпением отвергались: "Да, Христос заповедовал нам любить наших врагов", говаривал о. Георгий Титов: "но это не должно менять наши взгляды в отношении евреев". Бедный о. Титов! Он неумело старался подражать князьям церкви, которые в течение восемнадцати веков проповедовали антисемитизм с высоты церковных кафедр. Католики, англиканцы, методисты, баптисты и другие вероисповедания одинаково способствовали насаждению религиозной нетерпимости, и равным образом, антисемитское законодательство России почерпало главные свои основы в умонастроении высших иерархов православной церкви. В действительности евреи начали страдать от преследований в России с момента прихода к власти людей, слепое повиновение которых велением церкви оказалось сильнее понимания ими духа Великой империи»2.

Великий князь, пытаясь найти опору в славном прошлом России, в качестве примера веротерпимости приводит слова Николая I, будто бы начертанные на всеподданнейшем докладе русских иерархов, требовавших правовых ограничений для евреев: "Император Всероссийский не может делать различия между своими подданными не евреями и евреями -…он печется о благе своих верноподданных и наказывает предателей"3.

О том, что эта филиппика принадлежит Николаю I, можно догадаться лишь по концовке фразы – угрозы предателям. В качестве примера веротерпимости можно привести Именной императорский указ, объявленный Командующему отдельным корпусом внутренней стражи Дежурным Генералам Главного Штаба (1843 г.), гласящий следующее: "Государь Император Высочайше повелеть соизволил: находящихся в подвижных инвалидных № 2 и 3 ротах и в мастеровой роте Императорских Дворцов девятнадцать человек нижних чинов из Евреев, исключив из сих рот, заменив нижними чинами Православного исповедания, и на будущее время в помянутые роты нижних чинов из Евреев не назначать"4. Неужели Александр Михайлович, брат знаменитого историка Николая Михайловича, ничего не знал об антиеврейских делах своего деда? Знал, конечно, но ничего более положительного в последующих царствованиях, видимо, не находил.

Здесь уместно сказать несколько слов в адрес "Михайловичей", самой талантливой ветви рода Романовых. Реформатор русского флота и создатель русской военной авиации и его брат, либеральный историк, по-видимому, имели по материнской линии деда-еврея. Во всяком случае, несколько независимых свидетелей сообщают, что настоящим отцом матери великих князей принцессы Баденской Ольги Федоровны был банкир из Карлсруэ некий Габер. Антисемитски настроенный Александр III в интимном кругу называл великую княгиню тетушкой Haber, а ее детей "…зонами".

Тот же источник говорит не только о семитской внешности принцессы и ее детей, но и о том, что они все были очень красивы ("Великий князь Александр Михайлович был очень красивый молодой человек; он до сих пор красивый мужчина, несколько еврейского, хотя и красивого типа"). Этот источник – С.Ю. Витте, который наряду с этим отметил наличие у Александра Михайловича отрицательных сторон еврейского характера5.

Александр Бенуа в своих воспоминаниях пишет: "…в этом же году произошло мое сближение с самым культурным и самым умным из всей царской фамилии – с в. к.