Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

Деление, простое: одному будет принадлежать земля, другому – стада. Но неделимость мира очевидна: есть некоторая ирония в aгадическом сказании: погнал Авель свои стада в поле, а Каин кричит ему: "Земля, по которой ты ходишь, моя!" – "А одежда, которая на тебе, не из шерсти ли моих овец сделана?" – отвечает Авель. В Агаде расширяется ответ Каина на вопрос Всевышнего: "Где твой брат Авель?" После некоторого запирательства он дерзко отвечает Богу в том смысле, что отвергнув его дары, Господь вызвал в нем чувство зависти: "Да, я убил брата моего, но не Тобою ли внушено мне это злое дело? Ведь Ты – страж всего сущего на земле. Кроме того, если бы Ты не отверг моей жертвы, то [я] не стал бы завидовать и мстить ему".

Нетрудно увидеть в защитительной речи Каина элемент богоборчества: или Бог не всемогущ и не является началом всего сущего, или Он, а не человек (обобщение Каина), ответствен за злодеяние. Здесь мы видим отрицание свободы воли, итогом которого следует считать отрицание божественного воздаяния и отмщения. Доведя до крайности богоборческую идею, Агада восстанавливает справедливость в ортодоксальном иудаистском представлении – благость, всемогущество и безграничное милосердие Всевышнего. Как мы увидим, Бондарев всецело заимствовал многие положения Агады. В нашу задачу не входит прослеживать дальнейшую эволюцию легенды о Каине, хотя библейские комментаторы не скупились на удивительные открытия, вроде введения эротического мотива в книгу Зогар как начала зла и источника человеческой греховности. Наша задача – указать на возможное знакомство сибирского мудреца с работами своих предшественников. Конечно, старик знал апокрифическую литературу – "Слово о Адаме", "Слово о Адаме и Еве", "Прении господни с дьяволом" и т. п. Но знал он и литературные источники. Поэму Мильтона "Потерянный рай" ("Paradise lost", 1667) Давид Абрамович внимательно читал, о чем и писал Толстому в начале июля 1897 г. Эволюция образа богоборца разительна.

Между Английской и Французской революциями прошло более 100 лет, между созданиями Мильтона и Байрона – пропасть. По ироничному замечанию Ипполита Тэна, двор Иеговы, по Мильтону, сродни двору Карла I. Сатана, восставший против Бога – республиканец, воюющий против сюзерена вроде генерала Кромвеля. Адам и Ева – образцовая пуританская семья. Изгнание из рая сопровождается изображением картины будущего, следствия первородного греха, что не могло не привлечь к себе внимания Бондарева:

Адам, открой взоры свои, теперь видишь,
Следы преступлений твоих, в иных детях,
Хотя им неведом был плод заповедный,
Не знали и змея, и не согрешали,
Как ты, они сами, но грех повлечет твой
К преступным и даже жестоким поступкам.
Открыл он глаза, и увидел вдруг поле,
Одна половина всего того поля,
Была обработана и плодоносна,
Снопы, только сжатые, в копнах стояли,
Другая же пастбищем только служила,
На самой средине пространного поля,
Из дерна был жертвенник складен высокий.
Пришел земледелец, покрытый весь потом.

Не много снопов тех он взял без разбора, На жертвенник взнес их, как первенца жатвы, Пришел и пастух, с лицом добрым и кротким, Он выбрал из стад своих лучших баранов, И их заколол, и всю внутренность вынул, Посыпал все мясо душистой травою, Вложил на алтарь и свершил все обряды, Мгновенно явился огонь с высот неба, Кругом разлилося вдруг благоуханье, Огонь поглощает всю пастыря жертву, Даров земледельца же он не коснулся, Не искренно им принесенные Богу;

Тогда земледелец, озлобленный этим,

Ударил тотчас же в грудь Пастыря камнем, Облитый весь кровью, с ужаснейшим стоном, Тот бледный, без жизни повергся на землю, И тихо из тела душа отлетела176.

Испуганный Адам в ужасе взывает к архангелу Михаилу и вопрошает его о причине совершения злодейства. Ответ архангела каноничен – добрый гибнет от рук злого из-за зависти.

Читал ли сибиряк мистерию "Каин" Байрона – трудно сказать. Каин, по Байрону, богоборец принципиально новой формации, он – не небожитель, наподобие Люцифера, он – землянин. А в философском смысле его грех – продолжение грехопадения Евы:

Мой сын, ты говоришь,

Как я, свершая грех свой, говорила:

Не дай его мне видеть возрожденным

В твоем грехе177 Удивительно, но наиболее близко к пониманию позиции Бондарева в отношении Каина подходит Шарль Бодлер, одногодок сибиряка, знаменитый автор "Цветов зла"178.

Социология Бодлера весьма близка сердцу Бондарева, труженика и ненавистника тунеядства:

1