Парадоксы климата. Ледниковый период или обжигающий зной?

Действие протокола завершается, самое время проанализировать его достоинства и недостатки, поскольку не за горами обсуждение (и, надеемся, принятие) новых соглашений. Начнем с недостатков. Во-первых, моральный фактор (хоть и говорят, что морали у государства быть не может, есть только интересы). Скажите, уверены ли вы, что педантично, в любую погоду, будете выходить покурить на улицу, если ваш сосед всегда курит на общей кухне? Ведь на нашей маленькой планете мы все соседи. Во-вторых, по словам экспертов, Киотское соглашение, в отличие от Монреальского, «плохо сконструировано» и имеет неопределенные перспективы своего действия. Тонкости формулировок оставим экспертам, а что касается его результативности, то сошлемся на модельный эксперимент, показавший, что скрупулезное выполнение всеми требований Киотского протокола лишь чуть-чуть сократит темпы глобального потепления, но не «излечит» от него. В-третьих, исполнение ограничений Киотского протокола весьма затратно, и многие страны из разряда «прогрессивных» просто не в состоянии выделить необходимые средства. Например, в Африке борьба с малярией и СПИДом требует меньших вложений, дает зримые результаты и потому имеет более высокий приоритет.

Теперь поговорим о плюсах Киотского соглашения. Первое и самое главное его достижение заключается в том, что ведущие экономические державы осознали необходимость совместных согласованных действий по борьбе с нежелательными последствиями изменений климата. И хотя первый блин вышел комом, накопленный опыт ведения переговоров, несомненно, пригодится в самое ближайшее время. Во-вторых, подготовка протокола и полученные в ходе его реализации результаты стимулировали проведение всесторонних научных исследований. В-третьих, сокращение эмиссии парниковых газов в атмосферу непосредственно отражается на количестве произведенной энергии, потребность в которой растет год от года. А это подталкивает промышленно развитые страны к поиску более чистых технологий ее производства и к сокращению затрат энергии во всех секторах экономики. К примеру, наиболее динамичная экономика Китая испытывает серьезный «энергетический» голод: тот же Шанхай (второй город страны) до последнего времени страдал от частых отключений электроэнергии, и это при том, что только в 2004 г. Китай ввел мощности, равные по объему выработке электроэнергии всей Великобританией. Поэтому Китай, впрочем, как и Индия, даже не будучи связанными Киотскими соглашениями, заинтересованы в экологичных и экономичных технологиях. В-четвертых, происходят определенные сдвиги в процессе вышеупомянутой торговли квотами. Долгие годы американская инициатива не находила применения: небольшие страны относились к ней прохладно, с подозрением. Однако недавно, кажется, как говаривал хорошо известный нам политик, «процесс пошел». В 2009 г. Украина продала японцам 30 млн тонн эквивалента углекислого газа (что это за эквивалент, мы рассказали на с. 195) за 585 млн долларов. Ее примеру последовали Польша и Венгрия. Даже «долго запрягающая» Россия в августе 2010 г. продала опять же японцам 290 тыс. тонн парниковых газов с Еты-Пуровского нефтяного месторождения в Ямало-Ненецком автономном округе за 3,3 млн евро. Эти 290 тыс. тонн составил обычно сжигаемый попутный газ. Выгода, заметьте, двойная – газ не только не выброшен в атмосферу, но и продан. Конечно, 3,3 млн евро – сумма смешная по сравнению с деньгами, «крутящимися» в нефтегазовом комплексе, но, по данным Счетной палаты, на сожжении попутного газа Россия теряет в год 1,3 млрд долларов, если оценивать топливо по внутрироссийским ценам, и 5,7 млрд, если – по европейским. А это уже солидные суммы.