Парадоксы Младшего Патриарха

– Деру давай! – скомандовал я страшным голосом. Может, вышло и не очень по-патриаршьи – зато понятно, а главное, правильно. И действенно – Интай за мной так и припустил, даром что нога болела. Патриарх ли ты, мальчишка ли уличный, осам все равно. А уж осам, чье гнездо растоптано неосторожной ногой – тем более. И даже самый великий-развеликий воин от целого выводка ос нипочем не отмашется. Невелик зверь – оса, а как налетят, ни мечом, ни копьем не отобьешься… а я не люблю, когда меня осы жалят. Глупые твари и злобные. И морда потом опухшая, и глаза так заплывают – не откроешь… вот Лерира как-то раз аж три осы ужалили, и ничего, глаза как глаза, а у меня заплывают… не хочу, чтобы меня кусали.

Драпали мы с Интаем от разъяренных ос так, что дух захватывало. Ни один не отстал и не пожаловался. Со стороны, небось, на таких бегунов поглядеть – сплошное удовольствие. Вот только любоваться нами было некому, а нам самим недосуг друг на дружку пялиться. Зато и удрали мы без единого укуса, кроме того, что у Интая на пятке. Я было думал, что не отвяжутся от нас осы так легко – придется на бегу озерко выискивать да с головой в него плюхаться… нет, не пришлось.

– Героический побег от страшных кусателей увенчался успехом, – сообщил я, когда мы наконец-то устроились передохнуть. Самое время: пятка у мальчишки распухнуть не успела толком, а теперь, когда я за нее принялся, так и не распухнет. – Как себя чувствуешь, бегун?

Интай в ответ ухмыльнулся – ну, хвала Богам.

– Наверное, все-таки чувствую, – с преувеличенной серьезностью сообщил он, ощупывая себя с ног до головы. – Или нет? – Он старательно ущипнул себя за ногу, ойкнул и заключил. – Нет, точно чувствую. Вот он я. Все в порядке.

Я хмыкнул. Интай встал и прошелся, чуть прихрамывая, взад-вперед.

– Отдохнуть хочешь? – спросил я, глядя, как он морщится, ступая на укушенную пятку, хотя и старается виду не подавать.

Интай помрачнел вмиг. Вот сей момент улыбался – а теперь не улыбается, и только губы все еще растянуты. Как странно, как страшно и нелепо выглядят покинутые улыбкой растянутые губы, когда их застигает посторонний взгляд – точь-в-точь воришка, застигнутый «на кармане».

Я поневоле отвел глаза.

– Нет, – коротко бросил он. – Пойдем.

– А ты можешь? – удивился я.

– Да, – на тот же манер ответствовал он. – Пойдем.

И, не дожидаясь меня, поковылял, куда глаза глядят. Я подхватил сумку и догнал его в четыре шага. Он шел, стиснув зубы. Взгляд его был блуждающим – не то от усталости, не то от раздумья. О чем призадумался, дружочек? Сказать ли мне, что тебя так корежит, или смолчать? Зря задумался. Не о чем тут размышлять. Потому что ты скажешь. Все как есть скажешь. Сейчас, на ходу, я тебя расспрашивать не стану, но вот как на отдых устроимся, тут-то я за тебя и примусь всерьез. Что же это иначе такое получается: ученика что-то мучает, а он у мастера и не спросит, и не посоветуется… и зачем я тогда вообще нужен? Ничего, вот дойдем…

Шли мы, впрочем, недолго. Свечерело быстро. Ну еще бы: нога моя вывихнутая, сумка порванная, чиновник покойный, осы растревоженные, Интай ужаленный… вот и день прошел. А, проваль – не упомню, когда у меня был еще один такой дурацкий день. Сплошная цепочка мелких пакостей – и сколько времени впустую потрачено!

– Отдыхать, – велел я и свалил с плеча сумку.

– А я бы прошел еще немного, – каким-то странным голосом ответил Интай. Он то и дело вертел головой, смешно вытягивая шею, точно старался высмотреть что-то.

– А я – нет, – отрезал я. – Хочешь доказать, какой ты выносливый? Не надо. Я тебе и так верю.

Интай от моих слов дернулся, как от пощечины, но вновь смолчал.

– Похоже, ты мне что-то сказать хочешь? – уверенно и как о само собой разумеющемся поинтересовался я.

Интай снова вздрогнул и воззрился на меня с плохо скрытым испугом.

– Не хочу, – промолвил он, понурив голову. – Очень не хочу. Но если придется, я скажу. Честное слово, скажу.

– Ладно, – ответил я и отвернулся.

Нет, нельзя его сейчас расспрашивать. Пусть сперва успокоится. Хотел бы я знать, что я сегодня такого сделал или сказал, чтобы вот так напугать мальчишку? Вчера он меня совсем не боялся, и сразу после происшествия с мечом – тоже… а теперь вот испугался. Ничего не понимаю.

– Можно, я тут поброжу немного? – сдавленным голосом осведомился Интай. – Поищу…

– Думаешь, для ягод уже время? Хотя… – Я сделал вид, что задумался. – Может и так. Ладно, поброди. Только недалеко. Я вот сейчас костер запалю – ходи так, чтобы из виду его не терять. Не дальше. Иначе заблудишься.

– Хорошо, – не подымая головы, ответил Интай. – Я далеко и не собирался.

Я быстро соорудил костер. Интай тем временем удалился. Сейчас для него побыть одному – не самая пустая затея. Пусть побудет. Пусть в себя придет. А там уж я его и повыспрошу.

Вернулся Интай куда раньше, чем я ожидал. Лицо его было бледным и странно спокойным. Руки заложены за спину… не очень хороший признак, но лучше, чем было прежде.

– Нашел что-нибудь? – добродушно окликнул я его.

– Да, – односложно ответил Интай, усаживаясь рядом, и на губах его не было следов ягодного сока.