Парадоксы Младшего Патриарха

Я стоял перед ними. Не среди них. Не как один из них. И не опозоренное ничтожество, не бродяга, пригретый из милости и вчера наконец-то высеченный, как ему и надлежит.

Лучший ученик. Все еще, несмотря ни на что – лучший. Надежная, крепкая опора.

Я смотрел на лица, искаженные, почти изуродованные потрясением – и запрещал себе отворачиваться.

Пальцы мастера Дайра соскользнули с моего плеча, и я едва не вздохнул с облегчением… но нет, все еще только начиналось.

Учитель сделал несколько шагов вперед и опустился на колени.

– Я должен попросить у вас прощения, – отчетливо произнес он, и мне показалось, что я схожу с ума. Или уже сошел. – У вас у всех.

Сделалось так тихо, что казалось, можно слышать, как ветерок шевелит волосы замерших от ужаса учеников.

– Простите меня за то, что вы такие подонки. Это я воспитал вас такими.

Вчера мастер Дайр глядел мне в спину… а сегодня я не видел его лица. Зато я видел лица учеников, видел их глаза…

– Вчера старший ученик Кинтар избил новичка Тхиа. И боец Кинтар был за это наказан. Но вы – вы недостойны даже наказания. Потому что вы не бойцы. Вы – плесень. Никто. Хуже, чем никто. Вчера новичок Майон Тхиа едва не был убит – а вы стояли и смотрели. Вчера старший ученик Кинтар едва не стал убийцей – а вы стояли и смотрели. Вчера я в гневе едва не забил насмерть старшего ученика Кинтара – а вы стояли и смотрели. Никто ни во что не вмешался. Не попытался даже. Вас там все равно что и не было. Вас и здесь нет. Для меня – нет. Простите, что я воспитал вас такой поганью, что я и знать-то вас больше не желаю – с души воротит.

Дайр поднялся и сделал еще шаг к окаменевшему строю.

– И учить я вас больше не могу. Разве что вот он возьмется, – и мастер Дайр дернул головой назад, в мою сторону. – А дальше – как он скажет. Другого учителя вам не будет.

– Но, мастер, – выдохнул я, – я не могу… мне нельзя… если по правде, только один человек достоин принять после вас школу – Майон Тхиа.

– Согласен, – обернулся ко мне Дайр. – Вся беда в том, что он хоть и достоин, но по скудости умения не может. И покуда ты его не поднатаскаешь хотя бы до уровня старшего ученика, школа – твоя. А дальше – на твое усмотрение.

Вот теперь я в полной мере осознавал, что задумал мастер Дайр и кому он сколько отмерил. Тхиа, по мнению Дайра, был наказан уже достаточно. Мое наказание он почел необходимым – и он продолжалось. А для всех остальных оно только началось. Что же до самого мастера Дайра… об этом я и думать не осмеливался.

И еще я осознавал, что на мои многострадальные плечи, не далее как вчера боевым ремнем пользованные, свалилась власть. И что мне с ней делать, я и понятия не имею.

А делать я что-то должен… вот только – что? После всего случившегося… да, я уже не прежний, я предстал перед бывшими соучениками в новом качестве… но есть отношения, которые нельзя продолжать ни в каком качестве. Ни в старом, ни в новом.

Продолжать…

Продолжать?

Да ни за что.

Я сделал шаг вперед. Помолчал. Обвел глазами строй, останавливаясь взглядом на каждом лице. Так, словно вижу их впервые.

– Таар-лайх! – повелительно выкрикнули мои губы.

Таар-лайх. Сигнал к перекличке. В переводе с древнего наречия – «назови себя». Именно этими словами, а не традиционным приветствием, начинали тренировку заезжие мастера, согласные по просьбе учителя поделиться своими секретами. Так начинает занятия новый учитель в незнакомой школе с учениками, которых никогда раньше не видел.

Тишина.

– Таар-лайх! – в моем голосе подбавилось металла.

– Старший ученик Ойт Лерир, господин мастер, – робко послышалось слева.

– Старший ученик Тейн Рамиллу, господин мастер! – этот голос звучал чуть потверже предыдущего. Лерир откликнулся первым, а Рамиллу всего лишь последовал его примеру.

– Старший ученик Фарни Лонс, господин мастер! – ну, этот и вовсе уверен, что поступает правильно.

– Старший ученик Сахаи Нену, господин мастер…

И так далее.

Мастер Дайр, стоя позади меня, усмехнулся – и чтобы знать это, мне не было нужды оборачиваться. Я ее спиной чуял, эту усмешку. Очевидно, когда на спине нет ни клочка целой кожи, чуять она начинает лучше.

И снова – тишина. Все назвали свои имена. Все до последнего новичка. Пришла моя очередь.

– Мастер Дайр Кинтар, – отчеканил я. Резко, сухо и властно. Во все время переклички я собирался с духом, чтобы голос мой прозвучал именно так. Я ведь и вообще был уверен, что «дам петуха».

Не было у меня родового имени. На помойке родовые имена не валяются. Сколько себя помню, не было у меня другого прозвания, кроме как Кинтар – скорее уличная кликуха, чем нормальное имя. Кинтаром я и остался – а Дайром Кинтаром сделался, когда учитель усыновил меня. Все в школе об этом знали, но полным именованием не величали никогда – а зачем? Я и сам думал о себе, как о Кинтаре безродном, и никак иначе. Но сегодня у меня не было выбора. И я впервые услышал, как это звучит – Дайр Кинтар. Услышал из собственных уст.

– На пальцы – начали!