Парадоксы Младшего Патриарха

Взгляд Интая со вполне законным недоверием скользнул по моим босым ногам... по штанам моим обтрепанным... по рубахе поношенной — а что еще прикажете в дорогу напялить в этакую жару?.. по запыленному лицу, по волосам, перехваченным никак уж не повязкой Младшего Патриарха, а простым шнурком... по сумке моей дорожной, в трех местах заплатанной... и по рукояти меча, по ножнам, снова по рукояти...

Конечно, Киану в дорогу ножны мне подбирал самые неброские, да и меч учебный, а не парадный... но «неброский» не значит «небогатый» — тем более для юноши из Дома Шенно. Коричневая благородная шагрень, выложенная бронзой — с первого взгляда не приметишь, со второго глаз не оторвешь. И бронзовая гарда непривычной для меня формы, но удобная. А в бронзе гарды хищно оскалилась «улыбка» — прорезь для захвата клинка противника. Даже не вынимая меча из ножен, сразу видать — сделано добротно и красиво. С понятием сделано. Умелой рукой — и для умелой руки. Отменное оружие — и очень, очень дорогое.

— Ух ты! — восторженно выдохнул Интай, не сводя глаз с рукояти.

— Это не «ух ты», а меч, — чопорно поправил я.

— А можно... можно посмотреть? — Глаза его сияли завороженно, умоляюще.

— Нельзя, — осадил я. — Это меч против демонов. Здесь никаких демонов нет, значит, и вытаскивать его из ножен попусту не стоит.

— Против демонов? — восхищенно удивился Интай. — Так ты волшебник?

— Нет, — усмехнулся я. — Но меч мне подарил взаправдашний волшебник.

Молодой еще волшебник — но об этом Интаю говорить не обязательно.

— А зачем? — продолжал допытываться Интай.

— Против демона, конечно. — А, пропади все пропадом — скажу, как есть и будь, что будет.

— Ты с демоном сражаться хочешь? — Глаза Интая округлились совершенно.

— Не хочу, — заверил его я. — Но придется.

Рот Интая округлился в точности как и его глаза.

— Я потому и размышляю, — объяснил я. — Из города я тебя, почитай, что и выставил — а куда тебя девать? Нет, я не отделаться от тебя хочу, — торопливо добавил я, заметив, как враз опечалился Интай. — А только ты сам подумай. Не могу же я тебя на верную смерть тащить...

Впоследствии я узнал, что насчет «верной смерти» у Интая было свое мнение. И узнал, какое. Эх, знать бы мне тогда! Хотя... а, проваль — что бы это изменило?

Совершенно даже ничего.

— Отправил бы я тебя... ну, неважно к кому, тебе бы там хорошо было. — Подумал я при этом, само собой, о школе и о Кеану. — Да ведь тебя как и отправить. Ну, дам я тебе денег, еды... и далеко ли ты уковыляешь? Такой, как ты есть... ограбят тебя, а то и убьют заодно... и нечего мне тут рожи строить! Не дойдешь ты. А если чудом каким дойдешь, я про то знать не буду. Сердце у меня будет не на месте — и как мне в бой идти, только о том и думая, не лежишь ли ты убитый под кустиком придорожным? А с собой тебя взять тоже ну никак нельзя. Одно только — если какого по дороге хорошего человека встретить, надежного, у которого тебя на время пристроить... а если я не вернусь, он тебя сам и сопроводит, куда я скажу. — Чем дальше, тем больше мне нравилась эта внезапная мысль. — Я и письмо для тебя могу оставить... чтоб тебя приняли по моему слову... согласен?

— Ура! — Интай хлопнул в ладоши и подскочил, дрыгнув в воздухе босыми пятками на радостях.

Что ж, решено. И решение не из худших. Значит, так тому и быть. Оставлю мальчишку хорошему человеку, а тот его после отвезет Тхиа... Тэйну, Дайру, Сахаи...

Я ведь ни капельки не сомневался, вернусь я или нет.

Интай, как оказалось — тоже.

Вот только мнения у нас на сей счет были прямо-таки противоположные.

— Слушай, — просительно заглянул мне в глаза Интай, — Раз уж мы все равно покуда вместе идем...

— Да? — подбодрил я, когда он замолчал.

— Ты ведь... того... с демоном сражаться собрался... и парней этих... вообще... вот... ты, значит, наверное, здорово драться умеешь?

— Здорово или нет, не мне знать, — улыбнулся я, — но драться я умею.

— Тогда... а ты мне приемчики всякие покажешь? — выпалил Интай.

Приемчики! Вот оно что. Приемчики.

Меня мастер Дайр тоже ведь сманил, пообещав, что научит драться. Но — драться, а не «приемчикам». Что приемчики сами по себе ничего не стоят, я еще на свалке убедился — а в школе понял окончательно. И все, кто приходили к нам в ученики, это понимали — или знали хотя бы. Я, признаться, малость оторопел даже. В первый ведь раз встречаю человека, который просит научить его «приемчикам». Научить, как же. Ученичок выискался. Сроду у меня таких учеников не было. Наскочил ни с моря, ни с суши. Случайный спутник, только и всего.

То-то и оно, что случайный.

А еще я вспомнил, что Кеану говорил. В такой дороге, как моя, спутники не бывают случайными.

Кеану, волшебник ты мой драгоценный — да чтоб тебе трижды провалиться... и только дважды вылезть!

Что примечательно — приемчики я ему показал. Целую уйму приемчиков. Самых разновсяких. Вот сразу после ужина и показал.

Затмение на меня нашло, не иначе.