Парализованные

А шеф молодца – не захотел свои штанишки пачкать и сам рассказать, что тут происходит, решил отыграться на новеньком. Эту мысль посылаю ему в виде еще одного обосрательного взгляда уже в его сторону. Шеф делает вид, что не замечает, а у самого дергается кадык.

– Мит Фоксэдж… Э-э, доктор Фоксэдж. Вас приглашает К-космическая К-колаборация и лично адмирал К-колинс для участия в экспедиции на «Зевсе»…

Фух, чувак, да ты не то, что обосраться, ты разложиться успел – так вонять надо постараться, неужели я настолько страшная? Олдрен заикается на каждой «к», проклиная день, когда согласился посетить Центр Исследований (ЦИ) для важной встречи. По сути, конечно, он является собачкой для исполнения приказов хозяина-адмирала.

– Для К-колаборации будет честью сотрудничество с Вами. ЦИ уже одобрил Вашу к-кандидатуру к-как высококлассного и уникального специалиста в области исследований Темной Материи.

Долбанный Олдрен явно бросил обраточку шефу за организованную им подставу: «ЦИ уже одобрил Вашу кандидатуру». Одобрил!? Без моего согласия?

– Ол, все потом объясню. Митер Олдрен, у Вас есть что-то ЕЩЕ для нас? – Конфликт назревает, а шеф не хочет пачкать чужой кровью свой чистый ковёр, поэтому явно торопит Скользкого со своим «предложением». Чует, что у меня уже руки чешутся вытрясти из обоих всю правду вместе с их кишками, и одними кишками я сыта не буду. Шеф в ужасе смотрит, как мои гиперспектральные камеры начинают краснеть. Я тоже замечаю два красных огонька в зеркальной панели за креслом шефа.

Тут опять заблеял будущий трупик:

– К-колаборация готова возместить все расходы, предоставить для исследований самое передовое новейшее оборудование, а также неограниченный доступ ко всем системам Зевса. – Олдрен выпалил эту фразу на одном дыхании, потом резко встал, обошёл меня бочком и прижался к дверям кабинета, надеясь, что те тут же откроются. Но не тут-то было. Скользкому и уже Вонючему не повезло.

Медленно встаю, также медленно подхожу к Олдрену, смотря в его свинячьи глазки, не моргая. Спектралки наверняка горят красным уже на полную – Олдрен от такого зрелища белеет и колотит в дверь с писком открыть ее. Шеф сзади что-то бурчит себе под нос, но не хочет прерывать спектакль и поэтому не вмешивается. К тому же возле двери его любимый ковёр заканчивается, а пол и помыть можно. Хороший шеф, правильно рассудил: лучше пострадает залетный мудачек, чем он.

Хватаю Олдрена за шею и резко поднимаю одной левой. Он в ужасе выкатывает глазенки и багровеет, видимо, сжала больше, чем нужно – рука-то левая, не чувствительная, поскольку не родная. Фу, как бы меня не испачкал, если блевать начнёт от страха, мерзость. Надо побыстрей кончать с ним:

– Скажи-ка, милый Олдрен, а почему ваш любезный адмирал сам лично не предложил мне эту грандиозную должность? Он сильно занят, да? – Говорю все это нарочито спокойным тихим тоном.

Мой голос, к сожалению, не огрубел за долгие годы, в отличие от меня, как будто продолжал жить своей жизнью. Но за счет разницы в звуке из моего рта и моих движений когнитивный диссонанс получается весьма впечатляющий. Только за это я готова мириться со своим нежным «блеянием».

– Он находится… На Ио… Вернётся только завтра…

– Неверный ответ, – поднимаю его еще выше над головой. Плохо, что у меня мелкий рост, не люблю смотреть снизу-вверх.

– Он… Обязательно…Посетит…Вас…К-как только вернётся…

– Ол, митер Олдрен прав, адмирал буквально только что известил нас о своём визите в Центр. – Зря это шеф вставил. Ну с ним я чуть позже разберусь.

– Милый-милый Олдрен, ты хочешь ЕЩЕ что-нибудь сказать мне? Не бойся, говори, – от моих слов глазенки Олдрена закатываются, и я вижу только белки. Ну ладно, не очень-то и хотелось продолжать этот бессмысленный «разговор».

Слегка бью лбом в его поросячье рыльце и открываю дверь, вышвыривая Олдрена. Ковёр, вроде, остался чистый. На очереди разговор с шефом. Медленно поворачиваюсь к нему – тот уже встал и отошёл на всякий случай в дальний угол. Но свою мелкую жертву я уже получила, спектралки можно и погасить – нет, шефу вреда я бы не причинила, но не нужно пугать пожилых людей лишний раз.

А шеф, видя, что буря прошла мимо, сделал вид, что все в порядке, поправил китель и присел обратно в свое кресло с красным от давления лицом – разволновался все-таки. Я лишь склонила голову на другой бок с тихим скрипом в немом вопросе: «понравился спектакль»?

– Вот веришь-нет, но сам только сегодня узнал про все это дерьмо. Этот мудак прилетел без предупреждения и сообщил, что он по поручению адмирала. Целый час, пока мы тебя ждали, пришлось выслушивать его словесный понос про Зевс и Олбани. Настолько доверчивый, что даже охрану не взял, разозлил жутко. Ну, теперь-то парень учёный. – Шеф попытался пошутить.

– Вот смотрю я на тебя, шеф, и думаю – пора мля тебе на покой. Такой стал наивный, что не можешь даже соврать. Я настолько тебе надоела, что решил избавиться от меня таким изощренным способом: «Зевс», «Олбани»?