ПАРАЛЛАКС 606. Том II

Бумажка для самокрутки оказалась банковским чеком на обналичивание. Завидев недогоревшие цифры счёта и сумму, я сразу смекнула, что к чему. Именно такой платеж я отправила Нобуюки неделю назад в качестве аванса за грядущий контракт. Проклятье. Этим чеком Синигава-сан поставил нам шах и мат. Кто знает, сколько ещё неопровержимых улик припрятано в его расставленных под линейку шкатулочках. Братья смотрели на меня в ожидании ответа, но я понятия не имела, как всё это комментировать. Ютака поднял чашку указательным и большим пальцем, медленно осушил ее, почмокал, вытер губы тыльной стороной ладони и только потом произнёс:

- Я готов стать твоим персональным секретарём, но моя доля - четверть всех доходов.

- А губа не треснет?.. - возмутилась Задира.

Поставив чашку на подоконник, Ютака задумчиво посмотрел на правую руку: казалось, он разглядывал невидимый маникюр. Сняв с безымянного пальца обручальное колечко, он положил его на шахматную доску и пододвинул его на мою половину, будто ставил в азартной игре последнее, что у него осталось.

- Не знаю, рассказывал ли Нобуюки о маме... о моей жене... ей необходимо лечение... - он взглянул на сына; тот понурил взгляд в пол. Пыл недавних пререканий развеялся, а глаза обоих затуманились, будто рябь пробежала по их выцветшим радужкам. - Уверен, что не рассказывал, но я его не осуждаю: иногда так трудно поделиться проблемами. Так сложно признать слабость, открыть кому-либо свою боль. Мою жену зва... зовут Таке. Диабет мучил её ещё со школьной скамьи. Таке боролась с болезнью долго и достойно. Затем опухоль и второй инсульт, после второго врачам пришлось ввести её в состояние искусственной комы... - Ютака надвинул очки на нос и посмотрел в окно, но я успела заметить, как заблестели от слёз его огромные глаза. - Я своею рукою, своей же подписью отправил её в долгосрочный сон. Это было, есть и навсегда останется на моей совести... Сад, который ты видела снаружи. Таке лично садила каждый цветок, каждый кустик. Он был её отдушиной. Её лекарством. Пока она занималась садом, я строил этот дом. Этот дом - моя душа, а сад - душа моей жены. Мы как единое целое, и... когда она поправится, я хочу привести её сюда и показать ей, как берёг её память. Признаюсь прямо: я ввязываюсь в ваши тёмные дела исключительно ради денег. Мне необходимы средства на её содержание и реабилитацию. Если я потеряю её, то жизнь потеряет для меня всякий смысл. Если Таке будут закапывать, то я рухну на её гроб и буду умолять закопать себя вместе с ней.

- Так бы сразу и сказал, - в святой простоте оправдала его Задира.

В последнее время я всё чаще замечаю, что правда в лицо, пускай даже и горькая, оказывает на меня успокаивающее воздействие. Она похожа на раскрытие скобок; когда все преобразования позади, и остаётся элементарная арифметика. Чем сильнее любовь, тем страшнее потеря. Перед Ютака вспыхнула возможность спасти любимую. Использовать этот шанс - более чем логично. Я никогда не позволяла себя эксплуатировать, но здесь не то что смирилась, но скорее полностью вошла в его положение. В конце концов, наша сделка - это сплошная взаимовыгода. В плюсе все, а такое бывает редко. Вспомнить только: а ведь всё начиналось с устранения свидетеля. Теперь же он на нашей стороне; он будет бороться за нас так же упорно, как и за себя.

- Благородно, - я преклонила голову. - Мы принимаем ваши условия, Синигава-сан. Теперь у меня есть ещё один стимул действовать, - я недвусмысленно взглянула на часы: - Ваш «Майский» был великолепен. Мне пора домой, не хочу беспокоить родителей.

- Они в курсе того, чем ты занимаешься? - вкрадчиво поинтересовался Ютака.

- Нет. Думаю, им лучше этого не знать.

- Ложь во благо?

- Я не лгу. Они не спрашивают, а мне не приходится отвечать.

Братья намеревались меня проводить, но я отказалась: сейчас мне как никогда хотелось побыть наедине с сестрой. Обговорить всё, прикинуть планы. Когда я обулась и уже собиралась уйти, Ютака окликнул меня:

- Однажды в одной книге главный герой сказал: «Когда приступаешь к сооружению прибора, выясняется, что в чертеже упущено множество важных нюансов. Почти всё приходится переделывать. Тем не менее, начинать надо, имея на руках хоть какой-то план».

- К чему эта цитата?

- Будь терпеливее, Кимико. Я вижу в тебе феноменальный потенциал, но чувствую, что ты спешишь. Дай себе время, ибо ещё никто не обрёл счастья, потеряв себя. Если тебе предначертано стать великой - так будет, и никак иначе.

- Вот так завернул... вот так философнул... - съязвила Задира.

Повисшая пауза нарезалась равномерным щёлканьем часового маятника. Несомненно, в его словах таился посыл; я сама не раз утешала себя подобными размышлениями. Да только знал бы он, как тяжело сдерживать себя, пока ожидание топит минуты в вязком болоте мыслей. Если бы я могла избавиться от суетливой неуверенности, я бы променяла её на тысячу ночей намертво отсиженных ног.

- Разве не мы сами строим свою судьбу?