Параллель

Я любила этот отель, он был для меня домом. На завтрак я ела восхитительные блинчики с медом и пила вкусный турецкий кофе. Потом, когда я обходила и созывала всех туристов на водную гимнастику, я любовалась, как плещется и переливается на солнце вода в огромном бассейне. Люди улыбались, шутили, смеялись, ведь именно на отдыхе человек может расслабиться, забыть о повседневной суете, о своих проблемах и просто наслаждаться жизнью. Я действительно обожала своих туристов. В этом отеле было очень много немцев, и незнание немецкого языка давало о себе знать, но люди были расположены к общению. Они учили меня своему языку и умилялись моему акценту. Я любила посиделки после работы в кафе, я любила свою команду. Но больше всего я любила воскресенья. Мы вместе с Марко ездили в местечко под названием Манавгат. Там было много кафе, магазинов, торговых палаток. У нас было одно любимое кафе на берегу реки. Там мы сидели, пили вкуснейший кофе с турецкими сладостями, наслаждались видом и общением друг с другом. Даже если пройдет много лет, я буду помнить это время всегда, стоит только закрыть глаза. Со временем Мухамед выделил нам комнату, мы обустроили ее и стали жить. Комната была с балконом и не большой кухней. В ней было уютно и светло.

В очередное воскресенье я позвонила домой, и мама сказала, что летит ко мне. Для меня это было немного неожиданно, ведь я ждала её приезда немного раньше, а на тот моменту всё стало сравнительно спокойно. Но я была рада. Я поговорила с Мухамедом и Фифи, они разрешили маме пожить со мной в бунгало и вместе проводить время в отеле. Мухамед сказал, что она может остаться подольше, если поможет сшить несколько костюмов. Вот настал день встречи, мама прилетела, оставила вещи в бунгало, и мы пошли в отель. Там я показала ей, как мы работаем, познакомила с командой. Мама была удивлена, что все называют меня другим именем. Время быстро пролетело, и Мухамед стал намекать, что маме пора домой, но ей, видимо ехать не хотелось. Она невзлюбила Марко, потому что понимала, я не смогу оставить любимого надолго, а Марко не поедет в Россию. Это означало, что я, скорее всего, останусь в Турции или уеду в Тунис. Со временем мама подобрела к Марко, потому что он был вежлив, имел отличное чувство юмора, видно было, что он меня любит, он ласково её называл мамочкой, шутил с ней. Милена начала склоняться в сторону Марко, стала привыкать к нему, пока на её глазах не произошёл скандал между ним и мной. Как-то вечером она сидела в своей комнате ждала, когда я вернусь с работы, за дверью были слышны разговоры. Милена слышала, что я с Марко поднялась на второй этаж в его комнату. Было чётко понятно, что мы о чем-то спорили и этот спор переходил в крик. Она не хотела вмешиваться очень долго, но, когда она услышала мой крик, ей пришлось подняться.

Марко был пьян, мы повздорили, и эта ссора переросла в большой скандал. Мама увидела, что Марко бьет стекла и уже повредил ладонь. Он кричал мне, чтобы я ушла. Позже я вспоминала этот день, и эту первую ссору между нами. Лил дождь, все туристы сидели в лобби баре, был конец сезона, и аниматоры были предоставлены сами себе. За нашей работой уже не так пристально следили, все были заняты подготовкой отеля к закрытию на зиму. Весь персонал отеля разъезжался, и туристов было немного. Но был один, который приехал специально ко мне. Это был немец лет 35, который в самый разгар сезона приезжал в наш отель со своими родителями. Большую часть времени я общалась с его родителями – милыми пожилыми немцами, они же полюбили меня всем сердцем и познакомили со своим сыном. Они мечтали, чтобы он женился. Когда они услышали о том, что он влюблён в меня, стали всячески ему помогать. На тот момент я преподавала степ аэробику, и у меня отлично получалось, туристы были в восторге. Тогда родители влюблённого немца придумали такой план: они подготовят место для меня в одном из фитнес клубов в Германии, куда ходят русские, и пригласят меня к себе. Немец предложил это мне, и я со смехом согласилась. Я совершенно не поняла всю серьёзность его намерения. За время работы в анимации я слышала столько пустых обещаний от мужчин, что уже ничто не могло меня удивить, я воспринимала это как шутку.