Параллель или Можно любить двоих (СИ)

Его глаза были закрыты, грудь поднималась в слабом дыхании, а лужа крови под ним постепенно увеличивалась и больше растекалась по полу. Ты быстро разорвала его майку и увидела несколько открытых кровавых ран, вероятно от кунаев. Тебя охватила такая паника, что в голову не приходило ничего разумного, что бы ты сейчас могла сделать и помочь ему. Раны были глубокими, задевали жизненно важные органы, да и крови он потерял много, поэтому одной лишь лечебной чакрой ты ограничиться не могла. Твое сердце стучало в бешеном ритме, лоб покрылся испаринами пота, а с глаз вот-вот хотели потечь слезы. Ты была настолько напугана, что твоя техника смешения всех пяти стихий, который ты вылечила глаза Итачи, сейчас не хотела срабатывать. Ты считала, что эта техника должна была помочь ему, но у тебя ничего не получалось. Твоя рука, которую ты вытянула перед собой ладонью вверх, дрожала. Ты не могла сконцентрироваться, чтобы выполнить ее.

- Ну же, давай, - прошептала ты, а на твоей ладони все еще ничего не появлялось, - проклятье…

От того, что ты не смогла сделать эту технику, которая могла бы значительно помочь ему, ты дала волю слезам, которых не смогла сдержать. В твоих ладонях загорелось зеленое свечение лечебной чакры, которое стало проникать в его раны. Сасори все еще еле дышал, пульс был слабый. Через несколько минут ты убрала руки и, взяв с сумки бинты и сняв с Сасори верхнюю одежду, стала осторожно перевязывать его торс. Применив технику ветра, ты кое-как перенесла Сасори на кровать. Казалось, его состояние ни капли не улучшилось. Ты села рядом с ним и стала ждать. Тебе не приходило в голову, кто мог это сделать, как Сасори дошел до вашего номера и видел ли кто-то его, истекающего кровью. В комнате была давящая тишина, за окном уже ночь.

- Только не умирай…

Ты посмотрела на порог комнаты, где была лужа крови, а рядом его запачканная одежда. Ты посмотрела на свои руки, которые также были в уже высохшей крови. Приблизившись к Сасори и уловив его слабое дыхание, ты пошла в ванную, чтобы быстрее помыть руки и вернуться к нему. Затем ты взяла сумку своего напарника и стала смотреть ее содержимое. Блокнот, бинты, кунаи, вода и какие-то микстуры, к которым не прилагались никакие названия и инструкции. Нервно засунув все обратно и отбросив сумку в сторону, ты провела рукой по волосам, убирая их назад. «Что за черт творится в последние дни? Я уже не могу так… Не хватало, чтобы еще и Сасори умер… Ладно, Ками-сама, я беру свои слова назад! Я не ненавижу Сасори! Только не забирай его у меня!». Ты повернула голову к своему напарнику и посмотрела на него. На белых бинтах уже стали виднеться красные пятна крови. «Можешь снова испортить мне настроение, игнорировать меня, только, пожалуйста, открой свои глаза и скажи, что все в порядке…». Еще несколько минут ты сидела, смотря на него. Затем увидела, как его ресницы задрожали, и он медленно открыл глаза.

- Сасори, - тихо позвала ты его.

Он перевел свой безжизненный взгляд на тебя. Пустой безэмоциональный взгляд карих глаз.

- Что случилось? Кто тебя ранил? Я не могу сделать технику пяти стихий, я не могу тебе помочь… Что мне делать?

- Желтая микстура…. В сумке…

Эти слова дались ему с большим трудом, не было сил. Он закрыл глаза и стал ждать. Ты снова взяла в руки его сумку и нашла стеклянную колбу с желтым содержимым. Открыв ее и поднеся ко рту Сасори, дала ему выпить.

- Это поможет? – с надеждой спросила ты, - Вы же поправитесь?

В эту секунду он подумал не о том, поправится ли он, а о другом. В его мыслях досадно пролетала мысль: «Опять на Вы».

- Я не уверен, - ответил Сасори.

- Что? – ошарашено спросила ты, - нет! Сасори, нет! Не оставляйте меня одну! Сасори…

Ты стала всхлипывать от слез.

- Я могу сделать для Вас что-то еще? – спросила ты, вновь пытаясь сделать технику пяти стихий, но твоя дрожащая ладонь была пуста.

- Тая… Один поцелуй…

Ты замерла, кажется, даже перестала дышать. Твоя рука медленно опустилась на кровать. Его просьба казалась вполне приемлемой, учитывая его положение и его чувства. Но его просьба также означала то, что ты должна была переступить через себя. Потому что Сасори был тебе только другом, напарником, наставником, никак не кем-то большим. «Я не могу…».

- Сасори, - извиняющийся тон

- Последний поцелуй, я прошу тебя…