Параллельная попытка

— Да, встречались. Восемь лет назад, в связи с расширением Вашей фирмы, Вы приобрели расположенный рядом с Вами земельный участок с находящимся на нем зданием автомастерской. Вот на переговорах, при подготовке сделки и ее совершении я представлял интересы продавца этой недвижимости, рядом с ним Вы меня тогда и видели, правда, мне больше пришлось общаться с Вашими юристами.

— А, да-да, припоминаю. У нас тогда все очень быстро и взаимовыгодно для всех сторон сложилось.

— Ну разумные люди всегда найдут взаимоприемлемые решения.

— Согласен. Но к сожалению, такие люди сейчас в отношениях между анклавами уже не встречаются.

— Ну предшественниками нынешних анклавов были другие общности людей, связанных общими интересами во власти и управлении финансовыми и материальными ресурсами, которым тоже не хватило разума, точнее — благоразумия, третья мировая война тому подтверждением. Нынешним видимо не хватает общности цели, ради которой можно объединить усилия.

— Да, Вадим, Вы правы. Я, как глава, думаю о выживании доверившихся мне людей. В принципе, как и другие главы, даже если они сами себя называют как-то иначе, от князей до полевых командиров. Да-да, встречаются и такие, у нас есть радиолюбители, которые прослушивают радиоэфир, иногда вступают в радиоконтакты и обмениваются информацией. Мысль о необходимости спасения вымирающих соотечественников гложет мою душу, но наши ресурсы, главным образом, продуктовые, не могут справиться с этой задачей. Да и основная задача по спасению жителей самого анклава находится под угрозой.

— Ну до недавнего времени, Николай Васильевич, я тоже был озабочен прежде всего спасением близких мне людей, раз уж не получилось предотвратить третью мировую войну или уменьшить ее последствия.

Серьезное выражение моего лица несколько смутило Барсукова, ведь сказанное было похоже на шутку, но сказано с нотками настоящего сожаления в голосе.

— Но сейчас, Николай Васильевич, нам открылась реальная возможность спасения. И такая возможность может быть доступна не только жителям нашего анклава.

Сказано было простыми словами, но они просто взбередили все мысли Барсукова, в которых надежда гасилась недоверием, ожидание чуда боролось с большим жизненным опытом, в единый клубок переплелись и другие противоположно-направленные течения мыслей. Пока длилась пауза в разговоре, которую я специально по-театральному сделал для осознания сказанного мною, Барсуков смог усилием воли унять внутриличностный конфликт и ожидаемо спросил:

— Каким образом, Вадим?

— Николай Васильевич, это помещение не прослушивается?

Сам я уже знал, что здесь не установлено подслушивающих устройств, дроны-разведчики постарались, спросил лишь для обозначения необходимости сохранения тайны и повышения уровня доверия в разговоре.

— Нет. Его систематически проверяют на наличие таковых устройств.

— Хорошо. Дело в том, что мною был найден некий артефакт, позволяющий переносить людей и материальные объекты в другой мир. Правда, ограниченное количество за один перенос. Не в загробный мир. Там живой мир, чистый воздух, чистые продукты, чистая вода. Есть своя цивилизация. Не рай, конечно, там тоже имеются свои проблемы, которые и нас ожидают, но они ни в какое сравнение не идут с теми, что мы испытываем сейчас. По крайней мере, там у нас будет будущее, здесь оно весьма туманно, если не сказать жестче.

Видя по лицу собеседника недоверие к моим словам, продолжил:

— Чтобы Вы, Николай Васильевич, смогли убедиться в моих словах, предлагаю Вам отправиться со мной туда, где и продолжим наш разговор. Сейчас он будет скорее пустопорожним, поскольку здесь я Вам ничего доказывать не буду. Возьму только Вас одного. Вас я знаю, к Вам у меня есть доверие, но, извините, к другим пока нет и не горю желанием раскрывать свою тайну перед ними. Тут как раз к месту начало нашей беседы о разумных людях.

После небольшого раздумья Барсуков спросил:

— Допустим, сказанное о другом мире окажется правдой, в чем твой интерес, Вадим?

— Не могу сказать, что такого интереса нет. Упирать только на то, что хочу жить в мире и согласии со своей совестью не буду. Он есть, но выражен он не в том, что мне что-то конкретное от Вас надо. В то, что мы сможем выжить в другом мире или пережить последствия ядерного конфликта в нашем мире, я не сомневаюсь. Но вот выжить мы сможем в том мире, лишь ассимилировавшись с другими народами тамошней цивилизации, то есть утратим свою социально-культурную идентификацию. Выжить мы можем и в нашем мире, но в конечном итоге все равно вымрем, ибо нас мало для зарождения новой цивилизации, даже без учета всех дополнительных негативных факторов. Ну так вот, мой интерес состоит в том, чтобы создать в новом мире исключительно свою некую независимую территорию с сохранением нашей единой общности, имею ввиду жителей Российской Федерации и, возможно, других стран бывшего СССР, с сохранением экономических, социально-культурных и интернациональных традиций. Для этого мне нужно сделать всего ничего — спасти от вымирания как можно больше людей.