Параллельные (СИ)

Начало вечера выдалось крайне неловким. Я по большей части молчала, а Костя не понимал, что со мной делать. Мы вскользь поговорили о его разводе, детях, здоровье родителей и… всё. Все его попытки узнать о планах на будущее тут же разбивались о непонимание мною этого самого будущего.

А ещё я то и дело порывалась спросить, как там Илья… как он отреагировал на то, что лучший друг позвал меня на свидание… Короче, меня не отпускало.

— Знаешь, — в какой-то момент абсолютно невпопад заявил Костя, — ты мне всегда очень нравилась, ещё с нашей встречи.

Я, конечно, удивилась, но как-то вполсилы, будто бы и без этого прекрасно знала о его чувствах, просто не хотела замечать.

— А почему молчал?

— Илья, — одним словом объяснил он всё.

— И что же изменилось сейчас?

— А ты хочешь сказать, что не изменилось?

Я задумалась: повлияло ли как-то расставание с мужем на моё отношение к Козыреву?

— Ну он всё ещё твой друг, начальник…

Он помрачнел, нехотя повторив:

— Всё изменилось.

И вот тут я неожиданно разозлилась:

— Только не говори, что разругался с ним в попытке постоять за мою честь, не поверю! Ты ведь все эти годы был в курсе происходящего!

Сказала и поняла: вот что терзало меня всё это время. Костя знал. Всё. Не мог не знать…

Вымученно глянул на меня исподлобья.

— Это была ваша семья, у меня не было права туда лезть.

— А теперь есть?!

Я заводилась с каждой его фразой, злясь непонятно на кого: на Костю, на Илью, на себя…

Но и Козырев неожиданно вышел из себя, от души стукнув кулаком по столу так, что даже солонка упала набок.

— Нет у вас больше семьи!

— А тебе это и на руку, да?!

Скрипнул зубами.

— Если ты думаешь, что я рад тому, как в итоге развернулись события, то ты ошибаешься. В этой истории в итоге пострадали все… и всем херово.

— Может быть, мне их в итоге пожалеть?! — огрызнулась я, но мужчина пропустил мои слова мимо ушей.

— Раз уж всё повернулось таким образом… то я хочу хотя бы попробовать. Потому что я не хочу ждать своего шанса ещё полтора десятка лет.

В висках опять загудело, видимо, от напряжения.

— Чего ты хочешь? — спросила поникшим голосом.

Костя помедлил считанные мгновения, после чего безапелляционно выдал:

— Тебя.

И опять-таки даже не удивившись, я почти без паузы кивнула головой и с вызовом заявила:

— Хорошо, поехали к тебе.

Костя пребывал в смятении, но, видимо, всё равно решил идти до конца.

В машине мы ехали в гробовой тишине, которая заставляла моё сердце биться чуть быстрее, и отнюдь не от трепета предвкушения. Чёткого плана у меня не имелось, действовала скорее по наитию, прекрасно понимая, что пока я не сделаю своего шага вперёд, то и правды мне никто не скажет.

Зачем мне нужна была козыревская правда? И чем его признания отличались от нечаевских? Я не знала, но чувствовала, что многое встанет на свои места именно этим вечером.

После развода Костя жил на съёмной квартире, рыцарским жестом оставив бывшей семье всё. За подвиг я это не принимала, искренне считая, что зря он ушёл от Евы, и пусть великой любви между с ними не случилось, до поры до времени им было комфортно друг с другом. А может быть, я просто проецировала на них своё, наивно полагая, что если бы не Костины чувства ко мне, то и моя история сложилась бы чуточку, но иначе.

На пороге долго играли в гляделки, не зная, что делать дальше. Первой отмерла я:

— Где у тебя ванная?

— Нин…

— Ванная, — требовательно повторила я.

Наверное, это было жестоко, но всё моё сочувствие умерло тогда… под колёсами древней шестёрки, а если что и осталось, то оно окончательно загнулось на больничной койке — вместо меня.

Пустив воду в раковину, немного посидела на краю джакузи, рассматривая себя в зеркало.

— Ну и что ты творишь? — спросило отражение моим голосом.

Повела плечом, словно отгоняя наваждение, после чего честно призналась:

— Учусь жить заново.

Костя, наворачивающий круги по комнате, нашёлся в гостиной. И, судя по его внешнему виду, он уже десять раз успел пожалеть, что поддался своему порыву и устроил наше «свидание».

— Ну что, давай сексом заниматься, — с порога объявила я, окончательно его шокировав.

— Зачем ты так?

— Как?

Он нахмурил брови.

— Я же к тебе искренне… — мои действия таки его задели.

— Я тоже, — равнодушно пожала плечами.

— Ты ему мстишь.

— Почему же только ему? — нарочито удивилась, изогнув бровь. И до Кости, наконец-то, дошло.

— Ты изначально задумала этот фарс?

Привалилась к косяку, скрестив на груди руки, словно защищаясь.

— Смотря что считать фарсом.

Он выжидающе посмотрел на меня, и я всё же решила пояснить.