Параллельные вселенные пересекаются (СИ)

  За размышлениями я не заметила как спустилась на первый этаж и автоматически повернула на право, оказавшись в широком коридорчике, в конце которого была всего одна дверь, такая же белая как и окружающие ее стены - зрелище довольно убогое.

  Сделав еще несколько шагов, я замерла возле двери с поднятой рукой, намереваясь постучать, но нерешаясь. Припомнилась красная перекошенная рожа директора медленно выговаривающего, что его подчиненные набрали вместо студентов стадо баранов, ограниченных в мозгах и не имеющих понятия о приличном поведении. Он говорил что-то еще, должно быть еле сдерживаясь, чтобы не наорать на меня, но мой мозг благополучно заблокировался абстрагируясь от ругательств и уловил лишь то, что "жестоко избитый мною" придурок оказался директорским племянником. Племянником, а не сыном, причем не самым любимым похоже и, вероятно, именно поэтому меня не выперли из учебного заведения немедленно, но тут же пообещали вытурить, если я провинюсь еще раз. И вот этот "раз" наступил. С каким-то паническим ужасом я вдруг поняла, что являюсь студентом последние минуты, и рука моя безвольно опустилась, так и не коснувшись двери.

  Благоразумно решив, что лучше узнать свою судьбу как-нибудь в другой раз, а не перед выходными, на которые к тому же приходился День города, я решительно развернулась на 180 градусов и поспешила покинуть учебное заведение, захватив свою ветровку из раздевалки.

  На улице было непривычно тепло для конца сентября, солнце нещадно припекало макушку, назойливо заглядывая в глаза, заставляя их слезиться и щуриться.

  Домой идти не хотелось, одной гулять тоже. Достав из кармана голубых немного потертых джинс телефон, позвонила Чайке - конечно, время не подходящее и сейчас она скорей всего сидит на какой-нибудь скушной паре, но вдруг у нее окно?

  Три гудка спустя Стася все же ответила на звонок, сказав свое сухое и очень печальное "алло", так что вместо приглашения на прогулку мне пришлось спросить всё ли с ней в порядке.

  - У меня умерла двоюродная бабушка Алевтина. Помнишь я рассказывала тебе о ней, - немного помолчав ответила она тихо, так что я с трудом смогла разобрать ее слова. Пришлось спешно отходить подальше от дороги и шумящих на ней машин.

  Совершенно не задумываясь я отправилась на набережную. Вечерами и по выходным здесь гуляли толпы народа, включая молодых мамаш с чадами, студентов, школьников и стариков, желающих насладиться пока еще теплыми деньками. Но сейчас здесь было пусто и одиноко. Присев на прогретый солнцем камень, я уставилась на безмятежную гладь воды, пытаясь припомнить Стасину бабушку Алю. Но в голове словно образовался вакуум и я не могла ничего вспомнить о ней, кроме того, что она действительно была и жила в какой-то деревне у черта на куличках. Что поделать - мой мозг жил собственной жизнью, отсекая любую лишнюю на его взгляд информацию, дабы не засориться раньше времени. Должно быть именно поэтому я не смогла поступить в универ - мозг отсек всё лишнее, оставив лишь необходимое, но этого явно не хватило...

  - Помню, - ответила я Чайке, прикусив нижнюю губу. - Мне жаль...

  Было ли мне жаль незнакомую бабку, умершую от старости? Определенно нет, пусть это и звучит жестоко. Но мне искренне было жаль мою Стаську, чей голос был таким непривычно печальным.

  - Мы сейчас едим в Лошадкино, - вновь заговорила Стаська после продолжительного молчания. - В воскресенье только вернемся. Придешь?

  - Конечно, - с готовностью отозвалась я, соображая, что "поплакаться на свою горькую судьбу" мне теперь некому, да и День города как-то потерял смысл.

  Чайка отключилась. А я еще долго сидела на камне, прислушиваясь к своим чувствам - в душе чего-то не хватало.

  От самокопания меня отвлек знакомый голос.

  - Что ты здесь делаешь? - Наташка с удивлением смотрела на меня своими светло-карими глазами. Вероятно она решила, что не увидит меня уже никогда.

  - Сижу, - ответила я.

  Наташа кинула мне в руки мой рюкзак - а я о нем совершенно забыла, и присела рядом, брезгливо отряхнув облюбованный мною камень бумажным платочком. Маразм.

  - Тебя исключили, - как бы между прочим сообщила она, задрав голову к небу и прикрыв глаза.

  - Угу, - я и не сомневалась. Было обидно, до слёз - но я не плачу, я сильная - переживу. Оставалось только не ясным, что сказать родителям.

  - В понедельник можешь забрать документы, - продолжала Наташа, руки ее нервно перебирали пояс тонюсенького плащика темно-зеленого цвета.

  - Угу, - вновь ответила я. - Пойдем завтра на День города? - я сама удивилась каким ровным и спокойным оказался мой голос.

  Наташка открыла глаза и некоторое время смотрела на меня не мигая, став похожей на пригревшуюся на солнце ящерицу.

  - Пойдем, - наконец ответила она и улыбнулась. Глупо. Я не собиралась с ней дружить...