Параллельный мальчик (сборник)

В таком виде мы и явились в родной, настоящий мир.

Попали в Мариинский дворец– в зал заседаний. Там, конечно, никого не было, потому что ночь. Мы пошли к дверям, гулко ступая по ночному залу: пират, пожарный и поп с третьим глазом во лбу. Хорошенькая компания!

Отворили двери – и наткнулись на двух Джонни, карауливших с той стороны.

– Привет! – говорю.

– Димка! – обрадовались Джонни. – Ты откуда?

– От верблюда. Как дела?

– О'кей! – говорят Джонни. – Наводим порядок.

До утра просидели мы в Мариинском дворце. Я сидел в кресле Собчака и читал свежие газеты, они были полны сообщений о делах новоявленных блюстителей порядка.

Разноголосица была полнейшая. Во-первых, газеты наперебой обсуждали тему: кто такие Джонни? откуда взялись? каково, так сказать, их происхождение? В этом вопросе большинство обозревателей сходилось на том, что Джонни – космические пришельцы. Эту версию, кстати, активно поддерживали мои друзья Светка Воздвиженская и Вадик Денисов. Они вдруг за два дня стали необычайно популярны, у них наперебой брали интервью. Светка и Вадик утверждали, что Джонни появились с планеты Симанука, чуть ли не по их собственному приглашению.

Сами Джонни от интервью отказывались. Единственная фраза, которую они говорили журналистам, звучала: «Меня послал Повелитель!».

В связи с этим активизировались священники. Батюшка Светы, в отличие от своей дочери, заявлял, что Джонни – это архангелы Господни, которые, как и сказано в Библии, явились перед возвращением Спасителя. Наводят они здесь ревизию, а скоро прибудет Повелитель, то есть Иисус. Таким образом, Файл уже стал Иисусом Христом – мало ему Маркса и Ленина.

Во-вторых, газеты пестрели сообщениями об акциях Джонни. Джонни прекратили кровопролития в Закавказье, проникли на все предприятия и в конторы, потребовали соблюдения законов и правил, а поскольку законов и правил было множество, неразбериха началась полная. К тому же Джонни продолжали размножаться, программа копирования работала исправно, так что каждые полчаса в стране образовывался новый Джоннитаун под соответствующим порядковым номером. Последним был зарегистрирован Джоннитаун-741 под Смоленском. В каждом по десять тысяч человек. То есть Джонни.

Гласность и плюрализм пока еще не были отменены, поэтому отношение газет к новым порядкам было разное. Газеты демократов сомневались: нужны ли нам Джонни в таких количествах? Но консерваторы, в особенности ветераны, были в восторге. Им не нравилось только одно – иностранное имя пришельцев. Они предпочитали называть их Иванушками.

Но самым любопытным образом повели себя военные. Разоружиться-то они разоружились… Файл их уже почти всех разоружил. Однако от попыток сопротивления перешли к полному подчинению Джонни и стали формировать собственные отряды, которые назывались просто Ивановыми. Фабрики по изготовлению армейского обмундирования уже срочно шили новую форму для Ивановых, а Министерство обороны закупило в Южной Америке тридцать мешков орлиных перьев для шлемов.

Короче говоря, убегал я из страны неустроенной, а вернулся в государство Джонни и Ивановых.

«Коммунизм – это молодость мира, и его возводить молодым!» – прочел я в газете «Единство» старый забытый лозунг. По-видимому, имелся в виду юный возраст Джонни.

Утром мы покинули здание Мариинского дворца, к которому уже стекались депутаты, чтобы под руководством Файла принять новые постановления, регулирующие отношения населения и Джонни.

По радио передавали Указ «О чрезвычайных мерах по защите чести и достоинства спасителей Отечества». Имелись в виду Ивановы и Джонни.

Потом хор мальчиков затянул песню на старый мотив:

Джонни – наша слава боевая!
Джонни – нашей юности полет!
С песнями, борясь и побеждая,
Наш народ за Джонами идет!

«С песнями борясь… Борясь с песнями…» – бормотал я, шагая по Исаакиевской площади. Дылда и Комик едва поспевали за мной. Мы были как ряженые в этом мире порядка и чистоты.

Первым делом я позвонил мамке на работу, в приемный пункт.

– Мамка, это я…

– Димка? Живой? Господи! – она хотела заплакать, но вместо этого сразу же набросилась на меня. – Ну, только приди домой! Я тебе задам! Я из тебя дурь-то выбью! Ты где же шатался, паразит?!

Я пытался ей что-то объяснить. Она не слушала и грозно орала, чтобы не заплакать.

Вдруг в дверь телефонной будки постучали. Я оглянулся – стучал Джонни.

– Повелитель, четыре минуты прошло. Разговор по телефону-автомату – только четыре минуты.

– Ты что, спятил?! – закричал я. – Я с матерью разговариваю, и никакой очереди нет!

– Закон для всех один, – мягко произнес Джонни и нажал на рычажок автомата.

Ну и дела! Ну и порядочек! Мы с Дылдой и Комиком пошли по улице дальше, наблюдая новые порядки.