Парамедик (ЛП)

Я отодвинул стул и был безмерно благодарен, когда Нат села ко мне на колени и обхватила меня за плечи. Она крепко обняла меня, и я уткнулся лицом в ее шею, пока она разминала напряженные мышцы.

Обнял ее за талию, вдыхая ее запах и пытаясь забыть образы, запечатлевшиеся в моей голове. Спустя почти десять минут я поднял голову и уставился на нее. Наталья обхватила мое лицо ладонями, поглаживая большим пальцем скулу.

— Лучше?

— Да. Прости.

— Не стоит. Хочешь поговорить о том, что случилось?

— Сегодняшняя авария, это... — мой голос звучал хрипло, — это было ужасно. Лобовое столкновение. Водитель, который его спровоцировал, оказался пьян. Твою мать, в четыре часа дня, в воскресенье! Он... он был мертв, когда мы добрались туда, выброшенный из своей машины, но мы чувствовали запах алкоголя от него, и повсюду валялись открытые банки из-под пива, по всей его чертовой машине и дороге.

Нат поцеловала меня в висок и крепче прижала к себе, пока я смотрел на нее.

— В другой машине ехали мужчина и... маленькая девочка, ровесница Фиби.

Наталья напряглась, и теперь настала моя очередь успокаивающе погладить ее по спине.

— Они оба в порядке. Они оба, — я недоверчиво рассмеялся, — отделались лишь несколькими царапинами и синяками. Это просто чертово чудо, Нат. Их машина была... спасателям пришлось разрезать металл, чтобы вытащить их обоих. Маленькая девочка сидела в своем автомобильном кресле, не плача и не паникуя, просто держа своего плюшевого мишку и глядя на нас с таким выражением лица, как будто...

Мой голос снова сорвался, и я во второй раз уткнулся лицом в шею Нат. Она качала меня взад и вперед, целуя в макушку и утешая.

— Я все время видел Фиби вместо нее, — мой голос звучал так же неровно, как разбитое стекло на месте аварии. — Все думал, что если бы это Фиби оказалась в машине, что если бы это была она, окруженная хаосом и кровью? Это напугало меня, Нат.

— Все в порядке, милый. — Ее голос был успокаивающим бальзамом.

— Они обе в порядке. Маленькая девочка в машине – ее зовут Эмили – в порядке, и Фиби тоже, но я не могу перестать видеть все по-другому. Вот почему мне нужно было увидеть Фиби сегодня вечером. Всю дорогу домой я видел ее в этой искореженной машине и…

— Все в порядке, милый. — Нат снова поцеловала меня в макушку. Я прижался щекой к ее груди и прислушался к ровному биению ее сердца. Понятия не имел, сколько прошло времени, но когда Фиби бесшумно вошла в кухню, автоматически убрал руки с талии Нат.

Вместо того чтобы спрыгнуть с моих колен, Нат улыбнулся Фиби.

— Иди сюда, горошинка.

— Почему ты сидишь у Мэтти на коленях, мама? — спросила Фиби.

— Мэтт грустит, горошинка. — Нат посадила Фиби к себе на колени.

Фиби зевнула и погладила меня по щеке.

— Не глусти, Мэтти.

Обнял их обеих и поцеловал Наталью под шеей, а затем поцеловал Фиби в щеку. Она улыбнулась и снова зевнула, прежде чем прижаться лбом к моей груди.

— Я люблю Мэтти, мама.

Я напрягся, но Нат погладил Фиби по спине.

— Это хорошо, горошинка.

Фиби подняла голову и сонно посмотрела на меня.

— Мэтти любит Фиби?

— Да, — ответил я. — Я люблю тебя, Фиби.

Она бросила на мать довольный взгляд.

— Мэтти любит меня.

Нат улыбнулся Фиби.

— Я слышала.

Фиби снова прижалась лбом к моей груди. Поцеловал ее в макушку и крепче прижал к себе. Я решил, что Фиби снова засыпает, но Наталья не сделала ни малейшего движения, чтобы вернуть ее в постель.

— Мэтти любит маму? — Тишину нарушил голос Фиби.

— Да, — мой голос звучал твердо. — Мэтти любит твою маму.

Тихий вздох Натальи заглушило хихиканье Фиби.

— Мэтти любит маму, Мэтти любит маму, — пропела она, прежде чем поднять голову. — Мне надо пописать, мама.

Нат потянула меня за руку, и я отпустил ее, чтобы она могла соскользнуть с моих колен. Держа Фиби на бедре, она молча вышла из кухни. Я несколько минут смотрел на свое рагу, потом встал и пошел наверх в спальню.

Я облажался, но не жалел о том, что сказал. Я любил Наталью, и тяжесть того, что я держал это в себе, давала о себе знать. Она не любила меня. Утром она заберет Фиби и уедет, а я останусь один, но не возьму назад своих слов, даже если смогу.

Снял футболку и бросил ее в корзину для белья. Прежде чем успел снять спортивные штаны, Наталья уже стояла в моей комнате. Она закрыла дверь и молча уставилась на меня.

— Фиби...

— Снова уснула.

Я остался стоять рядом с бельевой корзиной, не зная, что сказать или сделать.

— Ты действительно имел в виду то, что сказал? — спросила Наталья.

— Да. Я люблю тебя, Нат. Я был влюблен в тебя последние полгода. Я не спал ни с одной женщиной с того самого дня, как вошел в закусочную и увидел тебя. Каждый день я хожу туда и ем жирную пищу, потому что провести двадцать четыре часа, не видя тебя, — это кошмар.

Ее щеки пылали, и казалось, что она вот-вот расплачется. Чувствуя себя ужасно из-за того, что расстроил ее, но не в силах остановить поток слов, я продолжил: