Парамирик, или последний интеллигент

— В больничных документах он проходит как Григорий Новиковбомж, родом из Казахстана. Но ощущает он себя Брянцевым, и охотно откликается на имя Юрий Андреевич. С помощью новейшей техники мы с Рувимом Исаевичем закачали ему мемограмму "нашего дорого друга", и теперь он считает себя именно Брянцевым. Кроме того, господа, после немалых моих трудов у него и отпечатки пальцев идентичны брянцевским — я проверял. Дорого обошлось, но лично убедился. Так что не забудьте, сеньоры, включить это в счет, сообшил бородач.

"Бред какой-то!" — подумал Юрий Андреевич, — "Какой Казахстан, какая мемограмма? Отпечатки пальцев какие-то! Что он плетет?"

Но в слух ничего не возразил.

— Вы хотите сказать, что он пройдет даже дактилоскопическую экспертизу? — поинтересовался стоявший чуть обособленно третий гость, высокий блондин среднего возраста и благородной наружности.

— Да, — подтвердил бородатый.

— И, соответственно, сможет попасть в…?

Куда он сможет попасть, Юрий Андреевич не понял.

— Да. Только от этого мало толку. Наш экземпляр ни хрена там не сможет сделать.

— Почему? — продолжал задавать вопросы третий.

— Потому что он — не финансист, — сообщил бородатый коротышка.

— Ну этому мы его научим, — заверил его блондин. — А что же он умеет?

— Он когда-то был шахтером в Караганде, но экономическая и националистическая политика наших соседей оставила его без работы и жилья. Последний год он бомжевал и совсем недавно появился в нашем городе.

— Вот это поворот, — произнес молодой, глядя во все глаза на Юрия Андреевича.

— Что делать. Поэтому-то я и пригласил вас, господа, что бы вы довели его до ума. С вашей стороны, Рувим Исаевич, он как?

Полный пожилой лысыватый мужчина в очках, более других похожий на врача, молчавший до этой минуты, улыбнулся и хриплым голосом сказал:

— Как видите, в норме. Мемограмму мы по вашей методике ему закачали, сделали и состарили шрам от апендикса, и даже зубы починили. У него не хватало двух коренных. Операцию на хрусталике сделали, так что в очках он больше не нуждается.

Услышав про себя такое, Брянцев провел языком по зубам и неожиданно для себя убедился, что в тех местах, где до этого у него были дырки от вырванных зубов, действительно что-то стоит.

Да и видел он отчетливо, хотя очков не надевал. Похоже, что не все, о чем говорили эти незнакомцы, было неправдой.

— Вот видите, господа, что можно сделать с человеком всего за четыре дня, — хвастливо заявил бородач.

Затем он добавил:

— Так что, господа, дело за вами. Вам, Эдуард, надо сделать его образ: прическу там, загар, осанку, если можно.

Молодой согласно кивнул головой.

— А вам, Николай Иванович, нужно будет ввести его в курс экономических дел, чтобы он дебет от кредита отличал. На все про все у вас неделя, судари мои. Потом покажем вашему шефу.

"За зубы конечно спасибо, но, может, сначала вы у меня спросите, господа хорошие, хочу ли я участвовать в ваших делах?" — подумал Юрий.

И у него спросили.

— Как вы себя чувствуйте, Юрий Андреевич? Вы отчетливо помните события вашей жизни?

Вопрос задал Рувим Исаевич.

Брянцев пожал плечами.

— Ну что вы последнее помните? — попытался намекнуть доктор.

— Как вот этот гражданин пытался отравить меня какой-то вонючей гадостью, — довольно сердито заявил Юрий, который очень хотел понять, что же все-таки происходит.

— Вы преувеличиваете, — усмехнулся бородатый, — это было только снотворное. Отравиться им довольно сложно, если только принять во внутрь, в большом количестве. К тому же я сделал это исключительно для того, чтобы ваше путешествие к нам прошло без проблем.

— Что значит "к вам"? Вы меня похитили?

— Можете и так считать, — согласился крепыш. — Сейчас я предлагаю вам успокоиться, позавтракать, набраться сил, а потом мы с вами побеседуем.

Тут, как по мановению волшебной палочки, в дверях нарисовалась давешняя медсестра, катившая перед собой столик на колесиках. На столике стояли какие-то тарелки, и от них шел такой запах, что Юрий Андреевич сразу понял, что он изрядно проголодался.

Посетители удалились, и в течение получаса литератор оставался один на один с тарелками.

Покончив с едой, Брянцев почувствовал, что ему не мешало бы удовлетворить еще одну свою естественную потребность, а поскольку в палате из всех удобств наличествовал лишь умывальник, то он подошел к двери и энегрично толкнул ее, надеясь привлечь к себе внимание охраны. Дверь, как ни странно, поддалась. Литератор сделал два шага и оказался… в длинном больничном коридоре.

Справа располагались палаты под номерами, слева на одной двери была надпись "Старшая медсестра", на другой — "Процедурная". Юрий оглянулся: на его двери тоже была надпись: "Палата участников ВОВ". Никаких следов охраны он не обнаружил, если не считать за таковую двух старушек в домашних халатах, сидевших на маленьком диванчике и мирно беседующих. Вдали замаячила было какая-то девица в медицинской форме, но она зашла в одну из палат и не обратила на нашего героя никакого внимания.