Паранойя

А когда вожделенный секрет станет известен, сам Федя сделается не-нуж-ным. Зато успевшим узнать лишнего. С теми же, кому известно слишком много, но с кого точно нельзя поиметь ни грана выгоды, типы вроде Аркадия Даниловича обычно не церемонятся. Пуля в лоб и концы в воду — таков наиболее вероятный для этих бедолаг исход.

— Поделись, не пожалеешь, — между тем говорил хозяин, — я за халявой не гонюсь… и не кидаю, если че. Расплачусь по-честному. Или хочешь о цене сначала договориться?

Даже эти уверения Федю не успокаивали. Из общения с братом Лехой он успел понять, что для людей, воспринимающих закон как дышло, существует три сорта двуногих: подельники, потом участники других банд — с ними лучше считаться, и, наконец, все остальные. Иначе говоря, лохи. Которых можно и обмануть, и даже убить. Можно… а временами и нужно.

Поэтому лоху по имени Федя (даром, что пока фартовому) Аркадий Данилович мог хоть золотые горы наобещать. Все посулы свои он без малейших терзаний забудет, как только получит желаемое. И будет по-своему прав.

И что Феде остается? Что делать, чтобы избежать несчастливого для себя конца? Сбежать? Что ж, на первый взгляд это было вполне осуществимо, в том числе технически. Обыскать пленника тем двум бугаям-обалдуям отчего-то в их низколобые головы не пришло. Скорее всего, они просто не сочли Федю опасным. Оружия у него при себе точно не было — в этом подручные Аркадия Даниловича хоть косвенного, но убедились, захватив Федю сравнительно легко, почти без боя. До перестрелки ведь дело точно не дошло, студент спасовал при виде единственного, направленного на него, пистолета. Так чего опасаться?

Благодаря этой оплошности бугаев чудо-гаджет Ярика Савельева оставался у Феди. С его помощью пленник Аркадия Даниловича мог в любой момент удрать куда угодно, хоть на другое полушарие. Вряд ли хозяин дома успел бы ему помешать.

Но дальше-то что? Руки у Аркадия Даниловича оказались длинными: он успел не только установить личность человека, умыкнувшего банкомат, но и узнать, где живет этот человек. Ведь бугаев-то он подослал не абы куда, а к крыльцу общаги.

А что еще этот тип знает о Феде? Вдруг ему известно, кто родители плененного студента, где они живут. Тогда он наверняка на них отыграется. Особенно если сам Федя сбежит куда-нибудь за бугор, где его самого достать будет трудновато. Если же Федя останется в этом городе… или даже просто в пределах области или России, тогда и его самого настигнут. Причем наверняка очень быстро.

Итак, бежать окажется себе дороже, а принимать предложение Аркадия Даниловича — значит, конкретно лохануться. В таком случае Феде оставалось одно. Последовать не лишенному здравого смысла изречению одного политического деятеля прошлого века. «Нет человека — нет проблемы». Под человеком, являющимся источником проблемы, понимался в данном случае, разумеется, Аркадий Данилович.

Оставалось продумать детали. Прибить криминального дельца здесь же, на месте, едва ли бы прокатило. И дело было даже не в отсутствии у Феди оружия. В конце концов, в качестве последнего можно было использовать хоть бутылку коньяка, а хоть и даже стеклянный столик, на котором она стояла. Проломить Аркадию Даниловичу голову любым из этих предметов — и финита ля комедия.

Вот только не факт, что сам Федя в этом случае сумеет покинуть особняк-уродец живьем. Что если кто-то из давешних бугаев и вообще из подручных здешнего хозяина караулит под дверью? Тогда, почуяв неладное или услышав подозрительный шум, этот «кто-то» ворвется в комнату и изрешетит Федю пулями — если не в процессе убиения Аркадия Даниловича, то уж точно перед попыткой удрать.

И вот тут-то Федю осенило — так же, как, наверное, когда-то самого Исаака Ньютона после падения тому на голову яблока. Припомненное мимоходом имя великого физика тем более пришлось в тему, поскольку в замысле своем Федя рассчитывал на помощь закона всемирного тяготения.

Но прежде он вспомнил про высотку, видимую из окна общаги. Про то, как в первый день пользования Приборчиком хотел с его помощью попасть на крышу этой громадины, но передумал, поскольку не знал, зачем. Теперь знал. Этажей у высотки было целых двадцать пять. И всякому предмету… включая живое тело, лететь с ее крыши предстояло долго. Причем непременно с фатальными последствиями.

А главное — вряд ли в данном случае кто-то сможет отличить убийство от самоубийства или просто несчастного случая.

Это лихорадочное обдумывание заняло считанные секунды, по истечении которых Федя ответил Аркадию Даниловичу:

— Почему нет, — говорил он медленно и вполголоса, чтобы скрыть дрожь нетерпения и предвкушения, ибо так загорелся посетившей его идеей, — насчет цены… тыща долларов меня бы вполне устроила.

— Ну вот и славно, — хозяин хлопнул в ладоши, — только, пойми… в общем, прежде чем заплатить, я должен убедиться, что оно того стоит. Не в моих правилах вперед платить.