Паранойя

— Возьми мне и себе пива и иди за тот столик, — сказал тот, не интонируя.

Анатолий поставил перед собеседником целлюлозный бокал, в который бармену полагалось сцеживать пиво из бутылок, бокал, до такой отвратительности напоминавший мутный мочевой пузырь какого-нибудь некрупного животного, что он откровенно порадовался тому, что не исполнил предложение мужчины и взял себе вместо пива зеленого чая.

— Виктор Иванович, — сказал мужчина все так же ровно, — большой поклонник вашего таланта. — Анатолий уже собирался хмыкнуть, но следующая фраза мужчины его от этого оградила: — Теперь вылей чай, возьми себе пива и не выёбывайся.

Анатолий, не успев даже подумать, суетливо сцедил чай в урну и выкинул стаканчик туда. Чувствуя, как беспомощно мокнет в страхе спина, он трижды пожалел о том, что попросил Дэна о своей услуге. Конечно же, с людьми МГБ лучше не встречаться. Ни на допросе, ни в городе, ни для консультации. Никак. Он дурак, что в это вляпался. Возможно, он сделал крепко хуже и себе, и Лизе, Лизе.

Осторожно поставив свой бокал на стол, он вежливо уселся рядом, чувствуя, что его брюки не вполне при этом касаются лавки, а ноги напряжены и готовы в любой момент сорваться — через стол, туда, к выходу, и там, в бег, хотя у этого товарища почти наверняка есть пистолет.

— За знакомство, — поднял бокал Виктор Иванович.

Анатолий понял, что жидкость сейчас придется пить, и ее действительно пришлось пить. Пиво отдавало напитком «Дюшес» и имело настолько сладкий вкус, что могло спокойно подаваться на утренниках в детском саду в качестве киселя. Собеседник оказался чернявым лысеющим мужчиной неопределенного возраста. «Ему могло быть как двадцать пять, так и сорок лет», — мысленно описал его Елизавете Анатолий, словив себя на мысли, что так обычно в книгах описывают женщин. Уши Виктора Ивановича торчали от черепа чересчур воинственно и были по-вампирски остры, производя впечатление неких бойцовских органов, применимых в странных физиогномических драках. Мужчина был очень бледен, а по всему его лицу крупным черным перцем была просыпана щетина. «Таким нужно бриться два раза в день, только чтобы не… Только чтобы не так», — с отвращением подумал про себя Анатолий. Ему показалось, что именно подобным образом должна выглядеть щетина на трупе, — контрастно и остро. Пиджак по замыслу, похоже, был шерстяным, в крупные серо-черные точки, но в комплекте с этим невозможным лицом выглядел так, будто на него осыпалась часть черного перца с лица, будто это существо брилось в пиджаке и не стряхнуло обритой крошки, а она разлетелась по плечам, упала на воротник, на котором ох как интересно стреляной гильзой блеснул значок МГБ — щит, меч и змея — так, кажется, наклониться бы, заглянуть, да невежливо.

Мужчина сделал вдох и откинулся на спинку лавки. Зубы у него оказались очень плохими, и это почему-то еще больше испугало Анатолия. Кругом толкалась, громко говорила и хохотала толпа. Люди пили пиво, стоя в очереди за пивом. Любой из них мог оказаться сослуживцем Виктора Ивановича. Если его в принципе зовут Виктор Иванович.

Анатолий решил использовать паузу для того, чтобы сформулировать свое дело, которое ему уже совсем не хотелось формулировать.

— Видите ли, Виктор Иванович, меня завтра пригласили на допрос в ГБ, — начал он.

— Допрос? — оборвал его собеседник. — Ты уверен?

— Нет, называлось это «беседа».

— Вот. Это очень важно. Ну?

— В ходе этого… Беседы у меня могут начать выспрашивать вещи об особе, которая, как им кажется, похищена, но на самом деле… Я, наверное, могу говорить с вами начистоту, раз вас прислал Дэн? Так вот, эта особа просто скрывается. И я очень боюсь сболтнуть лишнего…

— Ты что-нибудь знаешь о местоположении Елизаветы Супранович? — профессионально вспух, как-то даже стал выше человек, назвавшийся Виктором Ивановичем.

— Да ничего я не знаю! Знаю только, что не хочу, чтобы они ее нашли из-за моей неосторожности. Дело в том, что она… Она такая уязвимая. А я ведь могу… Случайно.

— Так, слушай сюда, — сплюнув под ноги, заговорил с ним собеседник. — Дело твое — говно. Я, конечно, не знаю всех подробностей, не вникал в оперативную обстановку… Только, похоже, переиграли вас. Переиграли вас двоих. Ну она думала, что сможет свинтить с концами. Ну ты подумал, что она свинтила там, не звонил ментам. А вас переиграли, понимаешь? На пять ваших ходов вперед посмотрели и сожрали вас двоих. Девчонку, конечно… М-да.

Нельзя сказать, что Анатолий много понял из сказанного, его голову сверлила мысль о том, не зря ли он в принципе открылся этому человеку, хотя даже и не открылся, а приоткрылся, а у него — такие зубы, тик на правой щеке, и все лицо в перце… Переиграли, переиграли…

— Слушай сюда, эй! — Виктор Иванович что-то спрашивал.

— Да, да.

— Давай в глаза смотри, — рявкнул он.

Анатолий прекратил следить за перемещениями своих пальцев по столу.

— Следак у тебя, говорю, кто?

Некоторое время пришлось потратить, чтобы понять, да, конечно, следак. Следователь.

— Тупик. Пупик… Цупик. Цупик у меня следак, — с трудом выдал Анатолий.