Паранойя. Маскарад (СИ)

Майку тоже можно было выкидывать, она была расписана брызгами, поэтому я механическим движением протер молоток о некогда белую ткань. Инструмент должен быть чистым.

Я уселся на стул и оперся спиной на стену, глядя на результат моей работы.

Он сидел согнувшись, свесившись на остатках ленты и хрипло, и натужно дышал. Половина его лица была красно-синяя, залитая красной массой, ухо распухло до чрезвычайных размеров, сомневаюсь, что он им что-то ещё услышит. Несколько ребер точно были сломаны, раздроблены коленные чашечки, пальцы и кисть руки выбиты, бесчисленное число огромных синяков, несколько переломов… На нем и правда не осталось живого места, а если осталось, то нужно было поискать.

– Ну а теперь… – Я достал из пачки сигарету и с невообразимым удовольствием закурил. – Теперь рассказывай.

– Что? – Еле слышно переспросил он.

– Кто они такие? Кто за всем этим стоит?

Он с трудом поднял голову, глядя на меня одним глазом, второй слишком заплыл.

– Ты убьешь меня? – Просипел он.

– Возможно. Но если ты не будешь говорить, я продолжу бить тебя молотком.

– Я скажу. Я скажу всё. – Обреченно произнес он тем, что осталось от губ.

– Вот и хорошо.

Я поднялся, взял вторую бутылку бурбона, влил ему в приоткрытый рот. Альберт закашлялся и застонал от боли, но пару глотков всё-таки сделал. Я за волосы поднял его голову, положил подушку на подголовник, а голову на подушку, чтобы не падала.

– Ты… ты помнишь откуда у тебя шрамы на груди? – Неожиданно спросил он. – И почему нет пальца?

– Да, – последовал сухой ответ, – я помню.

– Ты ведь превратился в него, делаешь со мной то же самое, что он делал с тобой.

– Нет, дружок. – Усмехнулся я. – Это ни в какое сравнение не идет. А теперь отвечай, кто они? Или я выбью тебе остатки зубов.

Он зажмурился как побитый пес, понимал, что это не пустая угроза. Да и выглядел я, мягко говоря, внушающе, – покрытый кровью психопат, в майке алкоголичке, сжимающий молоток.

– Они представители общества, которое было основано давным-давно. – Быстро начал рассказывать он, опасаясь нового удара.

Говорил он слабо, растягивал гласные и с трудом произнося длинные слова, но смысл разобрать я ещё мог.

– Религиозное общество? – Уточнил я.

– Изначально, да. Но, насколько я могу судить, они не фанатики. В их кругу очень могущественные люди, все из Коуст-сити, рожденные здесь. Мне больно, очень, в животе...

– Коренные жители, да? – Я проигнорировал его нытьё.

– Больно…

– Сосредоточься, твою мать. Местные большие шишки… Дальше?

– Да, из старых семей, основателей… Членство передается только по наследству, из семьи в семью, есть несколько фамилий. Они связаны родством. Они и есть Маскарад.

– Кто?

– Бэтфорды. Анкастеры. Барбермэлт.

Я с трудом разобрал, что именно он бормочет. Нужно было меньше бить по голове.

– Сколько всего людей в обществе?

Он сделал три больших вздоха, сплюнул на пол темный сгусток, прежде чем ответить.

– В кругу не больше семи. Всегда только семь. Но сколько всего, я не знаю. Много. А ещё больше людей не из общества, наёмники, рабочая сила, помощники.

– У них есть лидер? – Я закурил следующую сигарету и глотнул из бутылки.

– Да… – Обреченно кивнул Альберт. – Фрэнсис Анкастер Третий, сейчас он является их проводником.

– А ты? Тоже в обществе?

– Нет. Не официально.

– Тогда почему им помогаешь? И откуда всё это знаешь?

– Бары когда-то принадлежали роду Барбермэлт. Я двоюродный племянник Валенсии Барбермэлт. Имею право претендовать на место в Маскараде. Но мне это не нужно. Мне… Мне пообещали. Через полгода я бы занял место капитана, потом комиссара. Возможно, мэра. Они легко могут это устроить, по щелчку пальцев. Если человек лоялен.

– И почему тебе не хотелось в общество?

– Я не знаю, чем они там занимаются. Не имею понятия зачем им эти жертвоприношения, маски и прочее дерьмо. Они чертовы культисты... Но, они самая могущественная сила в городе. Они могут что угодно.

Он замолчал, пытаясь отдышаться. Не особо получалось.

– То есть, Альберт, ты продал жизни людей, за служебное положение и деньги?

– Нет, нет. – Он задергался в путах, как муха в паутине. – Это не так, я бы все равно не остановил убийства, никто бы не смог! Я просто заводил дело в тупик, ждал, пока всё не затихнет. Я не принимал участия в этом! Я узнал уже после того, как был найден первый труп! Если бы я отказался, меня бы просто заменили и всё…

Он затрясся в судорогах, откинулся на спинку, пуская красные пузыри изо рта. Разговор отнимал слишком много сил.

– А что же с детективами из других отделов? Что с мэрией? С журналистами? – Продолжал давить я.

– Я же пытаюсь объяснить! Они способны на всё, люди просто забывают о случившемся! А те, кто помнит, предпочитает молчать. Они подкупают одних, руководят другими. Они изводят тех, кто посмел перечить, избавляются от неугодных. Да, это кажется безумием, но правда.

– Да? А как же Тони?

– Я не знаю, что произошло, клянусь. Это просто… бывает.

– Бывает?

– Да, если обществу кто-то мешает, он исчезает или сходит с ума, или...Пускает себе пулю в лоб.

– Как это происходит?