Паранойя

— Просто знаю — и все.

— Откуда? Тебе рассказал следователь? Тебе рассказала мать? Если да, то это всего лишь слово твоего отца против моего. Откуда ты знаешь, что я не вру и не выдумываю?

— Мы сейчас говорим не об этом, — сказал Рудник-младший, по-прежнему избегая смотреть мне в глаза.

— Брось, скажи мне. Тебе отец рассказывал обо мне?

— Нет.

— Тогда откуда ты знаешь, что я не вру? Если бы ты сомневался, то не стал бы затевать всю эту историю с мэйлами. Откуда такая уверенность?

— Да пошел ты, — сказал Рудник-младший.

— Тот мальчик и я не были единственными, да? Твой отец и с тобой играл в пинг-понг? Говорил «ты у меня сейчас получишь»?

— Заглохни!

— Вот почему ты убежден, что это я, да? Потому что ты сам хотел его убить.

— Заткнись, сволочь!

Телохранитель снова пошел по направлению к нашему столику. Рудник-младший, чье лицо неожиданно приняло малиновый оттенок, махнул ему рукой, велев оставаться у двери.

— Предупреждаю, — сказал он. — Это твой последний шанс. Иди и прямо сейчас звони копам, или пожалеешь — очень пожалеешь.

Я взглянул на часы — минутная стрелка перешла за половину первого.

— Слушай, мне нужно возвращаться в город, — сказал я Руднику-младшему. — По-моему, тебе надо поговорить с врачом. Твой отец надругался над тобой, когда ты был ребенком, и ты, видимо, до сих пор не оправился от потрясения. У моей жены есть прекрасный врач — доктор Кармади, имя я забыл. Тебе нужно к нему.

— Гребаный псих, — сказал Рудник-младший и встал. — Чтоб ты сдох.

В его взгляде была угроза. Несколько секунд он не сводил с меня глаз, а потом они с охранником вышли из ресторана. Заплатив по счету, я еще раз взглянул на часы, висевшие на стене, — было двенадцать тридцать шесть. Я еще успевал на встречу в Манхэттен.

Я побежал через улицу к вокзалу. Едва я ступил на лестницу, ведшую на платформу, меня схватили сзади за руки. Передо мной вдруг возник Рудник-младший.

— Думал, так просто отделаешься? — сказал он.

Амбал в майке держал меня, а Рудник-младший несколько раз ударил кулаком в лицо. Каждый следующий удар был больнее предыдущего, моя голова всякий раз рывком откидывалась назад. В кулаке Рудник-младший зажал что-то тяжелое, а может быть, бил кастетом. Стало трудно дышать носом, кружилась голова, я был близок к обмороку.

Напоследок Рудник-младший несколько раз сильно ударил меня в живот, а потом приставил мне в горлу выкидной нож. Острие снизу впилось мне в подбородок.

— Это за отца, подонок, — сказал Рудник-младший.

Он подвинул нож выше, и лезвие проткнуло кожу.

— Хватит, — подал голос телохранитель, — валим отсюда на хрен.

— Признайся, — сказал Рудник. — А то хуже будет.

И они кинулись вверх по лестнице.

Несколько секунд я стоял скрючившись и ловил ртом воздух. Лицо болело, на губах я ощущал вкус крови. Наконец я поднялся и заковылял к турникету.

Стоя на платформе в ожидании поезда, я насколько возможно пытался привести себя в порядок. В заднем кармане я нашел бумажную салфетку и вытер с губ кровь. Скоро салфетка пропиталась кровью, и ее пришлось выбросить. Губы вроде бы перестали кровоточить, но кровь успела закапать рубашку и пиджак.

Скоро подошел поезд. Люди в нем таращились на меня, поэтому я повернулся лицом к дверям, делая вид, что не замечаю взглядов. Я поймал свое отражение в плексигласе дверей и не узнал себя.

На Тридцать четвертой я вышел и стал ждать поезда в центр. Прошло уже пять минут, а его все еще не было. Наконец, без нескольких минут час, поезд медленно подошел к станции. На Сорок седьмой я вышел и стал пробиваться сквозь толпу; это было несложно: при взгляде на мое лицо люди сами уступали мне дорогу. Из здания вокзала я с той скоростью, которую мне позволили развить болевшие ребра, бросился бегом через Шестую авеню к своему офису. В лифте я еще раз взглянул на часы, было пять минут второго.

Карен, сидевшая на ресепшене, сказала, что Джим Тернер с Бобом в конференц-зале. Лицо сильно болело, было больно двигать губами, но, войдя в конференц-зал, я все же ухитрился изобразить некоторое подобие улыбки.

— Джим, рад вас видеть.

Я протянул ему руку, но тут увидел, что она в крови. Я отдернул руку. В глазах Боба и Джима читался ужас.

— Простите за мой внешний вид, — сказал я все с той же вымученной улыбкой. — Со мной случилась маленькая неприятность на Сорок восьмой.

— Вы серьезно? — сказал Джим.

— Да, меня сбил курьер на велосипеде. Вы знаете, они всегда гоняют как сумасшедшие. Я упал, и меня слегка помяло, а с ним совсем плохо. Я остался с ним до приезда скорой — надеюсь, он выкрутится. Но хватит обо мне — давайте поговорим о вашем проекте.

Я пустился объяснять, как наша компания собирается интегрировать новые компьютеры и серверы в сеть «Линукс», обслуживающую фирму Тернера. Мне казалось, что это одна из лучших моих презентаций, но уже через пару минут после начала Тернер бросил взгляд на свой пейджер и встал:

— Извините, у нас возникли проблемы. Мне нужно срочно идти.

— Понятно, ничего не поделаешь. Вы не хотите прямо сейчас выписать чек?

— Нет, все в порядке. Я вам позвоню.