Паранормальный апокалипсис

Запас сущностей внутри Анны иссякал. Целая груда мертвецов оказалась возле квартиры, где оборонялся опытный и сильный полковник АПД. Павел вбежал внутрь зала, переоборудованного в личный кабинет, как раз в тот момент, когда судьба целого города решалась в личной дуэли двух грозных предводителей.

Убранство кабинета разлетелось в щепы, дымясь грудами мусора на полу. Зеленый ноутбук, вонзенный в стену возле входа в квартиру, бубном дрожал в такт могучим ударам, которым обменивались противники.

Лавров крепко стоял на ногах, обороняясь внутренней силой от темного напора маленькой девочки. Черный поток изрыгался изо рта Арины, вступая в яркое взаимодействие со сферой, окружившей Олега. Яркое свечение искажало цвета в помещении, рождая целые снопы искр, опадавших на истоптанный пол.

На заднем фоне, за окном разворачивался самый настоящий бой. Даже минутная потеря контроля над туманной изгородью со стороны полковника, привела к тому, что некоторые дневные формы вырвались наружу, вступая в бой с сотрудниками спецназа.

Со своего положения, Корнышеву было видно немногое – часть неба и небольшой отрезок многоэтажки напротив. Но огонь противоборствующих сторон был столь плотным, чтослучайные пули беспрерывно вырывали из ровных, бетонных плит куски мелких камней и крошева.

Полковника подвел компьютерный стул, распластанный на полу. Одно неловкое движение и Лавров, оступившись, дал слабину. Защитная сфера провалилась внутрь, пронзенная черным потоком и вместе с тем, как физическая оболочка Олега испытала первую боль, окончательно рухнула туманная ограда за окном.

Живым щупальцем темная сила несколько раз ударила тело полковника о стены и небрежно отшвырнула изломанный, человеческий остов прочь, прямо под ноги вошедшему Павлу.

– Олег! – Только и успел сказать Павел, как был замечен резко обернувшейся Анной.

Лавров был настоящим профессионалом. Выкинув в кабинет несколько гранат, найденных здесь же, он выиграл немного времени для себя и Павла

– Беги! Это приказ! – шепнул окровавленным ртом Лавров, – пока сюда не прибудет подкрепление, ты должен будешь сдерживать Анну! Для этого ты нужен живым.

– Но я… я не знаю… я без сил, – промямлил Павел, опускаясь на колени перед телом бывшего руководителя.

– По древнему закону я могу передать силу перед смертью, – неожиданно сильно, Олег Владимирович вдавил в солнечное сплетение Корнышева раскрытую ладонь, – и моим преемником станешь ты! Моя сила поможет твоей силе выйти наружу!

Вспышка пронзила сознание Корнышева, отбрасывая его на спину. Голова нещадно кружилась, едва глаза начали ловить хоть какую-то фокусировку в белом мареве чистой пустоты.

– Я не предавал тебя, Паша, – сквозь помехи и шипение Павел услышал телепатическую речь Лаврова, – это был приказ свыше…

Договорить полковнику не дали. Сила Анны, подняла в воздух раненого воина, с остервенением выбросив наружу, с балкона девятого этажа. Лавров падал молча. Ни в физическом мире, ни в эфире никто не услышал его крика.

Торжественный смех Анны, сливаясь со звоном стекла, подсказал Павлу, что победа теней в этой битве – всего лишь дело времени, а поэтому, собравшись с силами, он кинулся прочь, пока не сорвался с обрушенного конца лестницы вниз.

Приземлился Павел относительно удачно. Падение, больно отозвавшись в ногах, с ударом своих же коленей о грудную клетку, сшибло дыхание человека, что не помешало ему, хватая воздух как рыба, добраться до спасительного входа в подвал.

На последнем усилии, наивно подперев искореженную дверь металлической трубой, Корнышев лежа достиг конца подвальной лестницы, и, забившись под бетонный блок, окончательно провалился в небытие.

Глава 5. Паника в Братске

Чашка с остывшим кофе была выпита только наполовину.

Дарья бездумно держала посуду в напряженных руках, внимательно вслушиваясь в беседу узких специалистов по вопросам захвата заложников, протекающую на центральном канале.

Люди, с раскрасневшимися лицами, стоя за барьерами, друг напротив друга, до хрипоты в голосе спорили о дальнейших перспективах операции и, как показывает практика, заботились только о своем имидже, находясь невообразимо далеко от переживаний и страхов матери одной из заложниц.

Ближе к двум часам , последние надежды на то, что Арина вернется домой, окончательно улетучились, но перегруженная нервная система не позволяла матери впасть в истерику. Вместо этого на старшую Копылову накатила самая настоящая апатия.

По большому счету Дарья и не слышала телевизор. Свою роль играл чисто психологический аспект. Стараясь уничтожить предательскую тишину в доме, Копылова выставила громкость на такой уровень, что даже было слегка больновато ушам в момент рекламы. Эта садистская необходимость, по отношению к самой себе и полное пренебрежение к покою соседей, были обусловлены глубочайшими, внутренними переживаниями и желанием хоть чем-то заполнить звенящую пустоту комнат.