Парашют для утопающего

– Ай, да отвяжись ты со своим дедом, – отмахнулась любящая мать. – Запихай его… ну хоть в темнушку, что ли, опять надрался!.. Так я вам, Ангелина Игоревна, серьезно рекомендую – отвалите от красной рыбы! У нас еще второй день свадьбы был намечен, а с вашим аппетитом, я смотрю, уложимся в один. А вы, между прочим, подарок всего на двести рублей принесли, а сами уже на восемьсот рублей наели!

– Да какие же восемьсот! Этот вонючий хариус у нас на рынке пьянчуги по полтиннику продают! – возмущалась Ангелина Игоревна, демонстративно запихивая в рот сразу всю рыбью тушку.

Хозяюшка пошла багровыми пятнами и готова была с головой нырнуть в бездонную соседкину утробу за белорыбицей.

Василиса пробралась к Люсе, демонстративно протянула ей руку с часами и в бессилии простонала:

– Все, Люся, все. Идем домой, отработали. Сил больше никаких не осталось. Сворачивай гармошку.

Люся не заставила себя уговаривать. Быстренько выдала последний аккорд и поднялась.

– Спасибо! Теперь у вас начинается самое веселье, то есть – вы сами себя веселите! А мы уж пойдем! Все было очень весе…

Подруга ее дернула за рукав, Люся вместе с баяном перышком влетела в спину Василисы и прервала пылкую речь.

– Сто-о-о-о-п!! Куда? – возопил вдруг здоровенный мужик с красной, как свекла, физиономией.

Все время, пока тамада выплясывала под собственные частушки, он пытался тоненько подвывать «Отец мой был природный пахарь». Но бойкая свидетельница невесты всякий раз ставила перед ним полный стакан, и мужчина лез чокаться с соседями. Сейчас же неисполненная песня требовала выплеска.

– А петь?! – сурово набычился он и ухватился за баян.

– Да куда вам еще петь? – нервничала Василиса. – И что вы все время хватаетесь? То за юбки, то за… Я вас где-то понимаю – у Люсеньки сроду ухватить нечего было, но не за баян ведь!

– А петь?! – ничего не соображал народный исполнитель. – А «Вот кто-то с горочки спустился»?! Так и проигро… прогнои… не будем, что ли?! Давайте тогда «Жениха хотела, вот и залетела»!

Тут уже вскочила худенькая нервная женщина в диких овечьих кудряшках и возмущенно затрясла прической:

– С чего это вы вдруг намекаете?! Моя дочь вовсе не хотела никакого такого жениха!! И вовсе даже не «залетела»! Он сам прилепился, как банный лист к… неприличному месту, а теперь, значит, «жениха хотела»!

– Нет уж, извините!!! – вскочила тучная мама жениха. – С чего бы это мой Витасик к неприличному прицепился?! Он завсегда только за приличные места цепляется!! А ежели ваша доченька что неприличное подсунула, так это… Играйте «Жениха хотела»!!

Люся и рада была бы сыграть, но краснорожий мужчина все еще цепко держался за баян.

– Играй, говорю!! – рявкнула матушка жениха и рванула баян на себя.

Многострадальный инструмент слабо хрипнул и позорно треснул.

– Что наделали, а-а-а?!! – вдруг сиреной возопила Люся.

От маленькой хрупкой женщины такого воя не ожидал никто, в комнате мгновенно повисла тишина, и в этой тишине бился о стены Люсин крик:

– Я вас спрашиваю – кто мне заплатит?!! Это же все равно что… все равно что мне руки оборвали!!! Все равно что искалечили!! Все равно что… прибыли лишили!!! Вандалы!!!

Василиса покрылась бледностью. Не то чтобы она сильно испугалась за Люсины руки, просто у них с подругой была недобрая примета – стоит только Людмиле Ефимовне разораться, как тут же на голову обеих рушатся неприятности. Да еще какие!! И главное, заткнуть Люсеньку еще никому ни разу не удавалось.

– Люся. Спокойно, – все же попыталась Василиса Олеговна. – Тихонечко собираем труп баяна, и домой. Тихонько. Люся, я тебя прошу, рот… Люся!! Захлопни ты рот!!!

Но Люсю понесло. Она уже пригрозила, что завтра же пойдет жаловаться губернатору, а заодно завернет в налоговую, а также в общество по защите животных, потому что уж очень много говядины на столе сегодня было, это ж сколько коров угрохали! Так нет, им все мало – они и до баяна дорвались!

Жених молчком вильнул куда-то в другую комнату, вернулся с конвертиком и стал настоятельно пихать его в руки орущей Люси. Та в праведной эйфории только сильнее сжимала баян и деньги брать отказывалась. Витасик нервничал все больше и уже толкал конверт строптивой музыкантке за пазуху. Почувствовав у себя на груди совершенно посторонние мужские руки, Люся затрубила паровозным гудком.

– Нахал!! Не успел жениться!! Меня порочить!!!

Гости загалдели, невеста не могла добраться до жениха и тянулась надавать любимому по щекам туфелькой, родители пытались конвертик перехватить, молодежь бурно скандировала: «Левее!!! Правее!!! Чуть левее!!!» – и только Василиса не потеряла светлого разума. Она вырвала конверт из рук жениха, гаркнула: «Все по местам!!!» – ухватила Люсю и с силой выдернула из комнаты. Люся, хныкая, летела за подругой, прижимая к себе павший в борьбе баян, но больше уже не кричала, а только слабо всхлипывала. Она и сама понимала, что накричала на свою головушку целый вагон неприятностей.

Уже подходя к дому, Василиса устроила подруге разнос по всем правилам.