Парашютисты японского флота

Двигаясь дальше, мы заметили на дороге бронетранспортер, отбитый у противника во время дневного боя. Поблизости никого не было видно.

Держа наготове пистолет, я осторожно приблизился сбоку к бронетранспортеру и негромко произнес: "Раккасан!"[17]. Внутри послышался шорох. Я крикнул еще раз и услышал ответ: "Раккасан!" Оказалось, что там сидели разыскиваемые нами командир взвода младший лейтенант Нагаминэ и матрос 3 класса Йоцумото. Подошли сопровождавшие меня парашютисты, и мы вытащили из бронетранспортера своих товарищей. Я взвалил на плечи Йоцумото, дал ему в руки свой пистолет, и мы тронулись в обратный путь.

Услышав шаги, сидевшие в бронетранспортере Нагаминэ и Йоцумото подумали, что приближается враг, чтобы захватить их в плен. Они уже приготовили ручные гранаты.

По очереди неся на спине раненых, мы благополучно возвратились на высоту, но пришли туда значительно позже намеченного времени. За нас беспокоились, так как уже началась подготовка к выступлению.

Матрос З класса Йоцумото, раненный в плечо, скончался, едва мы вернулись в расположение батальона. Ему не помогла перевязка из индивидуального пакета. Перед смертью этот совсем еще молодой матрос жадно выпил несколько глотков воды и вскоре затих.

- Всем примкнуть штыки! - раздалась приглушенная команда командира батальона. Мы с волнением примкнули штыки, взяли карабины на караул и отдали последние почести умершему воину. В темноте зловеще поблескивали лезвия штыков. Установилась мертвая тишина. Затем эту тишину нарушила новая команда: - Вперед, на вражеский аэродром!

Аэродром был пуст

Мертвая тишина стояла в густом лесу в этот ночной час. Казалось, что деревья погрузились в глубокий сон. Даже москиты, которые постоянно досаждали нам, и те притихли.

Еще днем нам удалось задержать четырех местных жителей. Мы их решили использовать в качестве проводников. Они шли в голове нашего батальона. Трое из них скоро сбежали, оставшегося пришлось привязать на веревку.

В моей роте было много раненых, необходимо было нести их на плечах или поддерживать под руки. Особенно тяжело было преодолевать спуски и пробираться сквозь колючий кустарник и деревья, опутанные лианами. Всех мучила жажда. Останавливались пить у каждого источника, который попадался на пути. Люди пили и наполняли водой пакеты из целлофана, чтобы захватить с собой.

По грубым подсчетам, до аэродрома должно было быть примерно два километра. Мы планировали до рассвета быть на месте, однако просчитались. Времени потребовалось значительно больше. И когда мы достигли последнего холма, с которого был виден аэродром, уже наступил рассвет.

Угостив здесь туземца конфетами, мы отпустили его. И тут произошел забавный инцидент. Вдруг один из парашютистов отчаянно завопил. Туземец внезапно впился ему губами в руку. Парашютист подумал, что тот его собирается убить, но, видимо, у туземцев так было принято выражать свою благодарность.

Несмотря на то, что батальон понес большие потери и мы не успели до рассвета подойти к цели, парашютисты были полны решимости атаковать аэродром и захватить его. Я взял бинокль и стал внимательно наблюдать за обстановкой на аэродроме. В стороне от взлетно-посадочной полосы виднелся одинокий барак, видимо, там был командный пункт. Но кругом ни одного самолета! Пусто? А может быть, это не аэродром Купанг?

Кругом царила необыкновенная тишина. Никаких внешних признаков нахождения поблизости противника не удалось обнаружить.

Вскоре возвратился наш дозор и доложил, что солдат противника не видно, а наши войска уже здесь.

В Купанге к тому времени уже были наши сухопутные части. На аэродром под командованием мичмана Накао прибыли два взвода из состава морского десанта.

Противник одновременно с высадкой морского десанта оставил Купанг и отошел по шоссе, идущему из Купанга к португальскому порту Дилли, расположенному в северо-восточной части острова Тимор.

Так как у нас было много раненых, командир батальона Фукуми обратился к командованию с просьбой выслать нам на помощь медиков. В тот же день около полудня на аэродроме приземлился транспортный самолет, на котором прибыл военный врач Когима и с ним необходимый медицинский персонал.

Охрана аэродрома Купанг

В тот же день, то есть 21 февраля, когда первый эшелон парашютного десанта вступил на аэродром Купанг, оставленный врагом, второй эшелон десанта численностью около 250 человек под командованием лейтенанта Сакурада должен был быть выброшен на ту же поляну, покрытую зеленой травой, где приземлились и мы. По этой долине проходила единственная дорога, которая шла через деревню Бабау и связывала Купанг с восточной португальской частью острова. Как раз по этой дороге и отступал противник.

Наш парашютный десант, задачей которого было овладение аэродромом Купанг и обеспечение его охраны, не должен был попусту вступать в бой с отходящим противником.