Парасомния

– Только он, иначе для чего он здесь.

Пираты, державшие Ричарда, подвели его к Фергусу. Мальчик был в полуобморочном состоянии и не понимал, что происходит. Его губы вяло шевелились, до Фергуса доносились обрывки фраз, ребенок бормотал об отце и матери, о своей юной сестренке, но складного предложения выдать не мог. Собрав всю свою волю, Ричард посмотрел сквозь полуопущенные веки на испуганные глаза Фергуса и тихо спросил:

– Я справился? Мы можем отправиться домой?

– Да, – ответил Фергус и всадил клинок ему в сердце, превращая кожу вокруг раны в обугленные угольки.

В ту же секунду от удара из тела мальчика вырвалась душа, она зависла в воздухе лишь на мгновение, а затем стала темнеть, покрываться чернью и копотью, словно ее изваляли в золе от костра.

В ту же секунду от удара из тела мальчика вырвалась душа, она зависла в воздухе лишь на мгновение, а затем стала темнеть, покрываться чернью и копотью, словно ее изваляли в золе от костра.

Из места удара тянулись огненные нити, полностью сковывая ее. Брахман наклонил голову и что-то тихо шептал в сложенные перед лицом ладони. Душа кричала и стонала, распадаясь на десятки голосов. Ману слышал плач ребенка и плач старика, плач юноши и плач мужчины, плач всей жизни Ричарда, той, что он успел пожить, и той, что никогда уже не наступит. Связанная душа, вспыхнув последний раз, превратилась в черную тягучую жидкость, которая впиталась в кинжал, не оставив и следа. Кинжал потух, Фергус раскрыл ладонь, от ожога не осталось и следа.

Никто из окружения пиратов ничего этого не видел, для них все закончилось в тот момент, когда их капитан заколол мальчика, а через минуту его рука оказалась целой и невредимой. Душу Ричарда Кимбола, сына Оллина и старшего брата Саманты, с которой ей уже никогда не сыграть в прятки, видели лишь три человека: брахман, чья душа стала второй, Фергус, убивший половину своей команды в обмен на силу, и Ману, которого никто не видел, так ему казалось до тех пор, пока он не заметил на себе горящий взгляд Фергуса Кимбола и его улыбку, а позади него десятки темных обгоревших душ с пылающими глазами – бхутов, заключенных в его теле.

Только видел он их уже не вживую, а на картине, той самой, на которой был изображен корабль мгновением раньше. Ману вернулся на чердак, неожиданное путешествие отпечаталось яркой картинкой в его голове, теперь призрачная цель его пути обретала очертания. Он еще немного постоял с лампой в руке, смотря на картину, но больше ничего не произошло. Как только он задул огонек, картина исчезла в темноте, оставив для обзора лишь старую декорированную красным деревом стену.

– Тебя зовут Ричард? – тихо спросил он в темноте.

– риииичаааард, – шепотом ответил Голос в голове.

– Спасибо тебе, Ричард, ты спас мне жизнь.

6

Наступила ночь. Дождь обрушился на городок со всей силой, словно до этого и не лил вторые сутки. Несколько часов потребовалось Оливеру, чтобы задремать. Сном это назвать было трудно, мысли продолжали скакать в его голове, тело никак не могло расслабиться. Оливер потел от окружающей духоты, нарастала жажда, но если он встанет за стаканом воды, то сегодня ночью он явно больше не уснет. Сквозь сон он слышал, что кто-то вошел в его комнату, но списал это на воспаленное сознание.

– Сержант, подъем! – шепотом, но приказным тоном произнес инспектор.

– Чарльз, вы…

– Обсудим на улице, берите свой плащ.

– Там же дождь, – пытался найти повод не выпоонять приказ сержант.

– Оно и к лучшему, незаметно пройдемся по местным барам!

– Не лучшее время, знаете ли, – продолжал Оливер.

– Быстрее на воздух, твоему мозгу необходимо проснуться.

– Он уже давно не спит, – прокряхтел сержант и поднялся с кровати.

Дождь, барабанящий по стеклам и крыше, скрывал звуки. Незаметно для жильцов они вышли из дома. Не проронив ни слова, полицейские покинули территорию особняка и свернули на главную улицу. Уже под дождем сержант стал понимать, что вообще происходит, и полностью отказался от мысли, что это дурной сон. Инспектор на ходу принялся объяснять детали.

– Видишь ли, Оливер, дворецкий может вести двойную игру, да и помимо него могут быть лишние уши, потому обсуждать детали нашего плана после ужина я не стал, сославшись на усталость.

– Понимаю, но почему сейчас?

– Нас скрывает дождь, и на нас никак не ожидают.

– Вы знаете, где они могут быть?

– Я предполагаю, начнем с того бара, где они были перед нападением.