Парацельс

«Знайте, что врач должен денно и нощно думать о своем больном и ежедневно наблюдать его; все свои думы и помыслы он должен направлять на хорошо обдуманное лечение больного».

Революция в области медицины, к которой стремился Парацельс, таким образом в его представлении слагалась из перестройки самой науки, полного изменения ее преподавания и глубокой переделки сознания и нравственных качеств врачебного сословия. И то, что мы знаем об этом человеке, подтверждает, что в своей врачебной деятельности он проводил в жизнь те этические принципы, которые он стремился привить всему врачебному миру.

Надо думать, что энтузиазм, горевший в нем, его простые манеры, любовное отношение к больным не мало способствовали его популярности в Кольмаре и его окрестностях.

Кольмар был на стороне старой веры, реформация не завоевала его. Как раз в этом году правители его заключили договор с базельским епископом, по которому город обещал предоставлять римскому духовенству охрану и защиту. Эти взгляды кольмарских правителей не помешали Гогенгейму сблизиться с ними; позднее двум наиболее видным из них — Иерониму Бонеру и Конраду Викраму — посвятил он свои сочинения.

Но Гогенгейму не сиделось на одном месте. Во второй половине 1528 года он переселился в Эслннген, где жили его родственники. Рассказывали, что в их доме он создал лабораторию, в которой предавался неизвестным работам.

Легковерные эслингенские бюргеры решили, что знаменитый доктор занят изготовлением золота, и ожидали от этого большой удачи для себя и своего города. На Парацельса взирали с уважением, расспрашивали близких к нему людей о его работе, о его богатстве. Шли дни, в печи докторской лаборатории пылал огонь, но сведения были неутешительны — оказалось, Парацельс пришел в город бедняком и не получению золота были посвящены его работы. Граждане и даже родственники отвернулись от него. Тогда Парацельс покинул Эслинген и двинулся дальше по Швабии и Франконии.

Преподавание с базельской университетской кафедры недавно привело его к неудаче и позорному бегству. Но почему странствующий врач не мог быть и странствующим вольным профессором? Недостатка в учениках, желавших учиться у «нового Эскулапа», не было. Они сопровождали его в скитаньях, и он обучал их медицинской науке. Это был разнообразный люд: хирурги, банщики, цирюльники, школьные учителя и беглые монахи. Встречались среди них и люди, пришедшие в столкновение с законом.

Когда позднее враги упрекали Парцельса в том, что никто из его слуг и учеников не мог преодолеть его премудрой науки, он отвечал: «Что им сделала моя странная премудрость? Как мог кто-либо у меня остаться, если палач не хотел его мне сохранить?»

Но и лучшие из этих учеников приносили ему много горестей и разочарования. Они приходили к нему не с тем, чтобы долгими трудами овладеть его искусством; все их помыслы были направлены на то, чтобы заполучить «чудесные» рецепты, выведать тайны, которые немедленно позволили бы им самим стать врачами и получать богатые дарения от благодарных больных. Они бросали его задолго до того, как чему-либо выучивались. Они гордо называли себя его учениками, но только срамили его честное имя и обманывали доверчивых людей.

Едва ли не самым близким и доверенным учеником Парацельса был Опорипус. По крайней мере сам ученый называл его «своим верным Опоринусом, коего он наипаче для доверенных дел употреблял». Но и он изменил своему учителю и впоследствии распространял не мало клеветнических измышлений о нем.

Иоганн Хербст, наименовавший себя Опоринусом, — фигура в своем роде замечательная. Этот человек был рожден дельцом, и неудивительно, что Парацельс именно ему доверил спасение своего базельского имущества. Едва достигнув двадцатилетнего возраста, практический юноша Иоганн вступил в брак с пожилой женщиной, вдовой своего умершего друга. Ее средства позволили ему поступить в университет и потом состоять учеником Парацельса, ибо вряд ли ученый, особенно после бегства из Базеля, мог на свои средства содержать ученика. Позднее, вероятно также на деньги жены, он основал типографию.

Опоринус не был бездарным человеком. Его издательство в Базеле получило широкую известность, а он был не только его владельцем, но и фактическим руководителем. В историю издательского дела и науки он вошел благодаря своему великолепному изданию анатомии великого Андрея Везалия — «De humani corporis fabrica».

Но Парацельс был слишком сложен для такого обыденного человека, как Опоринус, и последний однажды признался: «Не понимал-де он, что Теофраст такой ученый муж, как он лишь впоследствии узнал».