Паразиты сознания

Их свели в одну хижину, оставили для еды некие мелкие плоды и покинули на целый день. Любовники съели фрукты, и у них резко изменилось настроение. Они начали убеждать Ваба. Не соглашаясь, он принялся отговаривать их от этого дела, ссылаясь на то, что планета не изучена. Здесь могут быть неизвестные микроорганизмы, которыми запросто заразиться и инфицировать других членов экипажа. Автохтоны же могут иметь против них иммунитет. Но уговоры не помогали. Подлецы, поедая плоды, распалялись всё больше. Стали угрожать и к вечеру перешли к делу.

Потерявшие рассудок трусы начали бить своего руководителя. Это не помогло, Ваб стоял на своём. На корабле у него тоже была жена. Безжалостно избивая, спасая свои жизни, одурманенные, так и не смогли сломать его. Наступал конец дня, звезда подходила к горизонту. Одна из сестёр, посетив пленных, дала им понять, что в случае неудачи всех ждёт смерть!

Вечером, их снова накормили теми же маленькими плодами. И опять мой друг не стал их кушать. После еды, пришедшие в возбуждение любовники выворачивали ему пальцы, сломали руку и нос, выкололи глаз, а когда пришли сёстры, ударом дубины перебили ногу. Он взывал к их совести, говорил, что они находятся под воздействием наркотических веществ. Те кричали, что ему хорошо, у него жена под боком, а им надоели бабы – биороботы и т. п.

В это время команда смельчаков во главе со мной прервала их действия и выражения. Произошло это так. Видя, что самим пленникам не выбраться, Совет принял решение идти на выручку. Что могли дикарки сделать против нас?

Спускаемый аппарат опустился посреди селения. "Десант" применил психотропное оружие с элементами страха. Некогда грозные фурии, бросив всё и вся, в ужасе разбежались по лесу.

Членов неудавшейся экспедиции мы нашли быстро. Искалеченный, одноглазый Ваб лежал связанный в хижине. Оба негодяя, под наркотическим дурманом, находились тут же. Выяснив обстоятельства, я в гневе хотел сейчас же расправиться с ними. Но мне не дали сделать: отговорили от безрассудного поступка. А про себя я уже решил, что всё равно их уничтожу! Это был неправильный вывод. С него и начались мои беды.

Забрав пленников, мы перелетели к челноку экспедиции, на борту, которого находилось четыре человека. Теперь участники несостоявшегося похода были в сборе. Среди них оказалось несколько человек, битых самими фуриями за отказ от секса. Вскоре оба летательных аппарата покинули заселённую любвеобильными амазонками планету. По прибытии на звездолёт Ваба отправили в госпиталь, а обоих садистов я распорядился поместить в изолированную камеру на карантин, для выявления возможных неизвестных болезней, которыми они могли заразиться от дикарок.

Произведя необходимые расчёты, мы взяли курс на возвращение домой. Звездолёт готовился начать разгон для совершения субсветового перелёта. Между тем Вабу было очень плохо, а у преступников всё-таки проявилась некая болезнь! Анализы крови показали присутствие неизвестного вируса, на который не действовали наши лекарственные препараты. Возникла угроза заражения команды корабля. На Совете врачи изложили ситуацию, и взгляды на событие разделились. Большая часть членов Собрания высказалась в таком мнении: "заморозить" негодяев, а по прилёте домой попытаться найти лекарства нужного действия и вылечить их, а потом уже наказать общественным судом. Я же, опасаясь за здоровье команды, выступил с предложением сжечь их в ядерном факеле двигателей, как мы сжигаем мусор, чтобы не загрязнять им космическое пространство. При этом я сказал, что окончательная смерть для них будет очень лёгкой. А они своими действиями по отношению к товарищам, особенно к Вабу, не заслужили её. В предложении меня поддержали всего два члена экипажа.

Однажды я длительно пробыл в палате у Ваба. Его здоровье пошло на поправку. Кости срастались. Он рассказывал мне о своих впечатлениях от наблюдений за женским сообществом. Как-то незаметно перешёл к рассказу об издевательствах над ним. В это время пришла медсестра и сняла повязку с его лица. Взглянув на друга, я вздрогнул и отвёл глаза. Мне вдруг стало стыдно оттого, что у меня два глаза, а у Ваба один. Выражение лица настолько изменилось, что супруга, взглянув на него, вскрикнула и заплакала.

Едва сдерживаясь, я вышел из госпиталя, прошёл в свою рубку и отдал команду: – Приготовить к сожжению инфицированных преступников!

Второй помощник удивлённо взглянул на меня, но увидев моё лицо, не посмел возразить. Через час доложил: оба тела уничтожены в сопле двигателя, прямо в замороженном состоянии. Я удовлетворённо вздохнул и опять пошёл к Вабу. Услышав о содеянном, он изменился в лице, но ничего не сказал. А у меня с тех пор возникло тревожное ожидание чего-то скверного.