Парень моей подруги. Запрет на любовь

Уже на лестничной клетке слышен грохот и крик. К счастью, дверь оказывается открытой. Влад забегает в квартиру, а я едва не врезаюсь в его спину. Он сразу же бежит налево, туда, где в Тасиной квартире ванная комната. Когда я выскакиваю из-за угла, Влад уже сцепился с высоким, темноволосым мужчиной в синем костюме. Он шипит и матерится, пытаясь вцепиться Владу в горло.

— Мужик, прекрати! — Дергает Влад его за грудки. — Или я тебе нос разобью.

— Ты кто такой, сопляк? — Злобно выплевывает Владу в лицо, а потом поворачивает голову в сторону белой двери и орет. — Сколько их здесь у тебя, шлюха?!

Влад резко разворачивается и впечатывает его в стену. Теперь я вижу его лицо и понимаю, почему Тася молчала как рыба. Он непросто женатый мужчина, а известный спортивный обозреватель на одном из каналов.

— Тась…ты как там? — Стучу и напряженно жду ответа. — Откроешь?

Раздается щелчок.

Я захожу. Она сидит на полу зареванная, испуганная, бровь рассечена. Все еще сжимает в руке телефон. Сажусь рядом с ней и крепко обнимаю. Ее тело сотрясает мелкая дрожь.

— Все хорошо. Он больше тебе ничего не сделает. — Глажу ее по спине, слегка раскачивая из стороны в сторону. — Ты в безопасности.

Слышу глухие звуки ударов. Оставляю Тасю сидеть на коврике и выскакиваю в коридор.

Псих в синем костюме повалил Влада и пытается оседлать его. У него почти выходит, но Соколов уворачивается и одним метким ударом разбивает ему нос. «Синий костюм» заваливается назад и хватается за него обеими руками, потом смотрит на ладони, перепачканные кровью. Кое-как встает с пола. Смотрит на меня стеклянными глазами, а потом переводит взгляд на Влада и тычет в него пальцем.

— Я тебя засужу, сучонок. Сниму побои и засужу. Готовься. — Гундосит он, а потом повышает голос, чтобы Тася слышала. — А ты, шалава, чтобы к утру освободила квартиру. Хозяйке я позвоню, карты заблокирую. Тачка на меня оформлена. Я тебя без трусов оставлю.

Кровь капает ему прямо на белую рубашку, расплываясь уродливыми кляксами. Он стягивает галстук, зажимает им переносицу и выходит из квартиры. Естественно, шарахнув дверью напоследок.

Мудак.

У Влада порван рукав свитера, растрепаны волосы, но видимых повреждений нет.

— Ты как? — Тихо спрашиваю его.

— Нормально. — Он запускает ладонь в волосы и приглаживает их. — Только руки надо после этого слизня вымыть.

Перевожу взгляд на его правую руку — костяшки сбиты. Слава богу, он поднялся со мной. Чтобы я делала без него? Чем бы все закончилось? Чувствую острое желание обнять его, но давлю в себе этот порыв. Не стоит.

Возвращаюсь в ванную. Тася пьет воду прямо из-под крана. Низко склонилась над раковиной, широко расставив ноги, как деревенский мужик у колонки. Затем она умывается, а я морщусь, представляя, как щиплет ее разбитая бровь.

— Тась, дай посмотрю.

Она промокает лицо бумажными салфетками и поворачивается ко мне. Глаза красные, но больше не испуганные: уже успела взять себя в руки. Осторожно беру ее лицо в ладони и разворачиваю на свет. Я плохо в этом разбираюсь, но рана вроде не глубокая. Кровь не струится — зашивать ничего не нужно.

— И часто у вас такое? — Открываю шкафчик: пытаюсь найти среди кучи баночек и флаконов аптечку.

— Не там, внизу посмотри. — Она садится на край джакузи и осторожно трогает бровь подушечкой пальца. — Как думаешь, шрам останется?

— Нет, конечно. Не волнуйся. — Обрабатываю рану перекисью и заклеиваю пластырем.

Думаю о том, что неплохо было бы и Владу промыть разбитые костяшки.

— Нет, раньше у Леши вроде как поводов не было. Я была примерной любовницей. — Грустно усмехается она. — Я его никогда таким не видела. Он ни разу мне слова плохого не сказал. Настаивал, чтобы я себе больше украшений и косметики покупала. Машину подарил. Сладости заказывал. А этот урод все испортил. — Тася заламывает пальцы и прячет лицо в ладонях.

Тихо плачет.

Сам подарил, сам забрал. Мужик!

— Какой урод?

— Да, Бусаев этот. Ходил везде за мной двадцать четыре на семь, у дома караулил, букеты таскал. Заняться человеку что ли, нечем? Вот, консьержка, небось, и донесла. Рецидивистка старая. Зачем он вообще на Маринкиной днюхе появился! Вот куда я теперь пойду?! — В отчаянии восклицает Марина.

— К Бусаеву. — Вдруг подает голос Влад.

Он стоит, привалившись плечом к дверному косяку.

— Ха-ха, как смешно. — Смотрит на него исподлобья Тася.

— Я серьезно. Ему двушка в центре от бабки досталась.

— А Маринка?

— Поживете с Маринкой.

Тася затихает, а потом смотрит на меня, затем на Влада и снова — на меня.

— Только не говори мне, что вы… — наводит на каждого из нас по очереди указательный палец.

— Да! — Говорит Влад.

— Нет! — Почти одновременно с ним восклицаю я.

— Нет-нет-нет, — Тася хватается за голову и вскакивает, — ну, почему это должно было произойти именно с нами. Марго, поговори с ней. Я требую! Расскажи правду, пока не стало совсем поздно.

Я опускаю глаза. Мне ужасно стыдно.

— Ты обязана с ней поговорить, если не хочешь ее потерять! — Смотрит на меня, а потом поворачивается к Владу. — А от тебя одни проблемы! Мачо хренов. — Она протискивается мимо него и толкает плечом.