Парень моих кошмаров

— А он губернатор? — Глуповато и пьяно улыбалась я, вспоминая приятное знакомство. — Здорово, я не знала.

Мне хотелось верить, что Арик захочет продолжить общение. Он мужчина видный, влиятельный. Значит, папе понравится. С ним приятно общаться. Это уже нравится мне. Такой кандидат в мужья мне подходит гораздо больше, чем Антипов.

А любовь… Да кому она нужна. Одни проблемы от нее.

* * *

Если что-нибудь может пойти не так, оно пойдёт не так. Этот закон Мёрфи написан для таких, как я.

Статную фигуру Нагорного увидела издалека. Он шел, как и полагается звезде университета, в сопровождении своей верной бессменной свиты. Мне удавалось успешно не сталкиваться с ним с того самого неудачного свидания. Я на его настойчивые сообщения и приглашения пойти на свидание, придумывала разные отговорки, порой очень глупые. Влад был настойчив, а я решила не обременять себя утомительными объяснениями. Думала, этот самовлюбленный принц сообразит, что к чему, и потеряет желание меня доставать. Нагорный, к сожалению, сообразительным не был. Не его эта фишка — извилины напрягать, он создан, чтобы просто украшать собой этот несовершенный мир.

Влад заметил замешкавшуюся меня, его лицо вытянулось в удивлении, и он даже неуверенно, но махнул мне приветственно рукой. А я, скорее от неожиданности, тут же сменила траекторию движения и юркнула в женскую дамскую комнату. Увы, выдохнуть с облегчением и перевести дух мне не удалось, мой несостоявшийся парень вломился в туалет без всякого стеснения. Впрочем, какое может быть стеснение у человека, который снимался для рекламы нижнего белья, в чём мать родила?

— Злата, ты меня избегаешь?

Мистер Очевидность отрезал мне путь к побегу, опершись рукой о стену. Я, разумеется, слегка ошалела от его смелого появления в столь неожиданном месте, в отличие от других студенток, которые тут же приветливо заулыбались местной звездочке.

— С чего ты взял? — Глупо проблеяла я.

— На звонки не отвечаешь. В мессенджерах не пишешь.

Думай, Владик, думай. Почему я этого не делаю? Но думать Владик не привык. Он на своей красивой голове носит лишь красивую стрижку.

— Ты извини, Влад. Я под домашним арестом была. Я и сейчас под надзором. Так что…

* * *

Нагорный хмыкнул многозначительно, будто не поверил мне, но милую улыбку всё же из себя выдавил.

— Ну, тогда понятно. Это хорошо, арест же не навсегда? А то мне тут птичка на хвосте принесла, что ты с каким-то неформалом спуталась. Наши говорят, что ты даже из дома ушла из-за него.

Холодок пробежался вдоль позвоночника. А вот это плохо. Даже хуже, чем просто плохо. Такие сплетни мне вовсе ни к чему. К тому же, присутствующие барышни навострили уши, смотрят с любопытством. Я собрала всю волю в кулак и рассмеялась так беззаботно и громко, как только сумела.

— Что за дичь? Какой еще неформал?

— Емельянова сказала, что он типа тату мастер.

Громко и выразительно фыркнула, не хуже моей верной Флейты.

— Ах, Емельянова, — я театрально закатила глаза, стараясь показать максимум пренебрежения к личности моей давней соперницы. — Она же сказочница и сплетница. Ты веришь ее байкам?

— Ну, не знаю. Василевский говорил, видел вас вместе в парке. И вы мило болтали, даже обнимались.

Придушу я Василевского, честное слово. Парень он вполне безобидный, но язык у него без костей. Вечно поёт то, что видит.

— Нашел кого слушать. Еще один сочинялкин. Ты Артёмку нашего плохо знаешь?

Благо, нашего общего друга хорошо знали все. Так что, на лице Нагорного красочно нарисовалось сомнение.

— Значит, между вами ничего нет? И не было?

— Нет! — Уверенно заявила я. — И не было, и быть не могло. Ты видел своими глазами парня, о котором говоришь? Да он же не пойми кто. Фрик какой-то. Сразу и не поймешь, то ли мальчик, то ли девочка. Страшный, костлявый, разрисованный под хохлому, и увешан пирсингом, как ёлка.

Я многозначительно скривилась, будто целый лимон прожевала и передернула плечами. Мол, фу, что за странные намёки.

— Да мало ли, какие экземпляры тебе нравятся. Может тебя на экзотику потянуло?

— Нет, Влад, не тянуло. Ещё вопросы?

— Только один. Кто же тебя привлекает?

Зря я Антипова павлином называла. Ему до распушенного хвоста Нагорного ой как далеко. Стоит передо мной, весь в себе такой уверенный, неотразимый. Ещё и на девчонок успевает поглядывать, следит за реакцией благодарной публики. А ведь ещё совсем недавно я сама, с легким придыханием и заворожено смотрела на этого парня, как на мечту. Сейчас было даже немного смешно. И грустно. Моя мечта была иллюзией.

— Одиночество. Сейчас оно меня привлекает больше всего.

Я вылетела пулей из этой пыточной. Мои щеки буквально пылали из-за неудобных вопросов. Глупая я. Ну чего испугалась? Зачем начала нести эту чушь? «Страшный, костлявый, разрисованный под хохлому, и увешан пирсингом, как ёлка». Да мало ли, кто мне вообще нравится. Не Нагорного это ума дело. Даже если и влюбилась… И что?