Парень с крутым нравом

Качок пустил в ход ноги. Он бил куда попало. По почкам, по животу, по груди, по лицу. После каждого удара толстяк содрогался, болезненно кряхтел, сплевывал на асфальт сгустки крови.

Когда бедолага уже почти потерял сознание, качка кто-то окликнул:

– Эй, чудак! Может, хватит?!

Никто раньше не осмеливался одергивать этого атлета. Оно и не удивительно – кто ж начнет заводиться с таким бугаем? Все жить хотят.

– Это кто там тявкнул? – прохрипел качок, перестал избивать полуживого толстяка и обернулся на голос.

– Тявкаешь ты, а я говорю, – парировал скуластый мужчина.

Атлет решительно шагнул в сторону смельчака, бросившего ему вызов. Он угрожающе хрустнул при этом костяшками пальцев, но вдруг остановился, замер, как статуя. Качок вытаращился на татуировку на предплечье скуластого мужика. Под десантным парашютом синело красноречивое высказывание: «Никто, кроме нас».

– Ты что, в ВДВ служил? – изумился качок, недоверчиво осмотрев с головы до ног скуластого мужика, изрядно поддатого, но уверенно стоявшего на ногах.

– Чего ждем? Или кишка тонка? – с вызовом произнес тот.

Какое-то время качок колебался, присматриваясь к противнику. С одной стороны, ему не хотелось вступать с ним в драку. Ведь он прекрасно знал, что такие татуировки накалывают себе десантники. С этими ребятами связываться опасно, очень вредно для здоровья. С другой – атлет понимал, что обладатель татухи уже давно не служит в ВДВ: слегка одрябшие мышцы, ссутуленные плечи, пивное пузо, угадывающееся под майкой, до кучи еще и изрядно пьян.

Следовательно, этот субъект не сможет оказать достойного сопротивления. Еще одна легкая добыча. К тому же мужик сам напрашивался. Именно так решил для себя качок и продолжил наступление.

Бывший прапорщик ВДВ Богдан Денисович Князев только этого и ждал. Он не стал принимать боевую стойку, просто резко отшатнулся от качка, приблизившегося к нему, перехватил за запястье его руку, выброшенную вперед, которой тот собирался нанести первый удар, и дернул на себя. Атлет потерял равновесие и полетел на скуластого мужика. Тот моментально нагнулся, взвалил на спину амбала, налетевшего на него, и на полусогнутых, с трудом удерживая ношу, зашагал к мусорному контейнеру.

– Посторонись! – бросил он слегка оклемавшемуся толстяку, который возник у него на пути.

Ничего не спрашивая, тот мигом отполз в сторону. Богдан Князев поднатужился, кое-как выпрямился и скинул тело в контейнер. Амбал очутился в куче мусора и тут же стал выбираться на свет божий, шелестя пакетами и звеня бутылками. Рыхлые отбросы, словно тягучая трясина, затягивали его назад.

– Ну, подожди, я до тебя сейчас доберусь! – зло прошипел он.

Наконец-то качку удалось ухватиться за край борта контейнера. Он моментально подтянулся, осмотрелся по сторонам, но кроме толстяка, ползающего на карачках по асфальту, так никого и не увидел.

– Ну, сволочь!.. – Амбал сплюнул, и в этот самый момент ему на голову опустилась увесистая металлическая крышка мусорного контейнера.

Вернее, она упала не сама. Ей помог это сделать Богдан Князев, притаившийся за контейнером.

Перед глазами у качка все поплыло. Он крякнул, потерял сознание и буквально сполз в нутро зловонного контейнера.

Трясущейся рукой Князев достал из заднего кармана джинсов двухсотграммовую бутылочку, на дне которой краснела мутноватая жидкость, осушил ее, довольно причмокнул и облизал губы. Потом он спрятал опустевшую емкость обратно, извлек пачку сигарет и закурил.

– Спасибо, – подал голос толстяк.

– Да не за что. – Бывший прапорщик криво улыбнулся, заглянул в бар, забрал куртку и побрел в надвигающуюся ночь.

Над спящим городом ярко сияла ущербная луна. Словно гигантский фонарь, она освещала пустынные улицы, которые через пять часов, а именно столько оставалось до утра, должны были вновь наводнить тысячи прохожих и сотни машин.

Богдан Князев, идущий безлюдным бульваром, скомкал пустую пачку из-под сигарет и свернул в арку девятиэтажного панельного дома. Он уже подходил к своему подъезду, как в кармане его джинсов зазуммерил мобильник.

– И кому это я в такое время понадобился? – устало прошептал себе под нос бывший прапорщик и полез за телефоном.

Иногда его трубка молчала сутками напролет. Богдан глянул на экран. Однако определившийся телефонный номер ему ничего не сказал. Этот набор цифр он видел впервые. Что ж, Князев мог проигнорировать вызов. В конце концов, он не ждал никакого звонка. Но все же бывший десантник решил ответить.

– Да, я слушаю, – пробурчал в микрофон Князев.

– Привет, зайчик! – услышал он.

Бывший прапорщик не очень любил фамильярности, но такой женщине, как Анастасия Бубликова, прощали многое все мужчины, даже такие сухари, как он. Ее трудно было назвать классической красавицей, но она явно обладала секретом женской привлекательности, которая на самом деле не зависит от размеров бюста, талии, бедер, ни от длины ног и прочих параметров. Они имеют значение разве что на конкурсах красоты, но отнюдь не в реальной жизни.