Парень в шагающем саркофаге (СИ)

Наконец, арабские колонии — Иран и Пакистан — добились преимущества в нефтепереработке и автомобилестроении. Именно пакистанцы, а с ними и два иранца совершили первое в истории планеты путешествие на тысячу километров, а затем и первый автопробег, посетив несколько других колоний. Их экспедиция в составе трех машин прошла несколько тысяч километров за три месяца. Причина — несовершенство техники и низкое качество, так что постоянно приходилось устранять поломки или тащить одну из машин на буксире.

Другие колонии принимали пакистанцев хорошо и помогали с ремонтом, а пакистанцы делились опытом и знаниями о планете.

Эти знания были тем более ценны, что Аврора на поверку оказалась далеко не безмятежным раем и опасностей тут имеется в достатке.

В общей сложности за пять лет на Авроре погибло четырнадцать человек — это не считая моей атаки на китайцев, тут человеческий фактор виноват, а не планета.

Двое стали жертвами болезней: микроорганизмы, как я это и сам выяснил, плохо выносят среду в крови человека и гибнут, но нашлись исключения. Болезнь, прозванная лихорадкой Хаггарда по имени первого умершего, оказалась чрезвычайно опасной, но не заразной, и вскоре индусы в кооперации с британцами сумели получить специальный антибиотик из местной флоры, который эффективно справился с лихорадкой. Правда, в процессе испытаний умер еще один больной.

Семь человек стали жертвами различных местных существ, в том числе один погиб от электрического тока при попытке поймать летающего рыба. Рыб дал сдачи с летальным исходом: как я и думал, летают они за счет мощного электрического поля.

Два бразильца попытались спуститься в «самый низ» — в низины, скрытые непроглядным туманом. Они не вернулись: то ли погибли в результате инцидента, поломки дыхательных масок или исчерпав запас кислорода, то ли ими закусило то громадное растение с зубами.

Последние трое погибли в результате землетрясения, которое вызвало обрушение в шахте.

Имелись также забавные инциденты. Выяснилось, что жертвой нападения злогребучих бараноидов — остальные колонии именуют их «халк Оливейры» по имени первооткрывателя — стал не один я. Твари проявили крайнюю нелюбовь к различным искусственным сооружениям и механизмам, отмечалась их склонность к демонстративным оскорблениям, а именно — к бросанию в противника пыли и песка при помощи ног. Инциденты случались нечасто и бессистемно, и в них, к слову, были пострадавшие, но не было погибших, а сами бараноиды продемонстрировали замечательное умение своевременно уходить от возмездия за вандализм.

Меня с тех пор мучит мысль: а это случаем не один и тот же бараноид? Моя догадка подкрепляется тем, что вообще бараноиды в большинстве своем существа очень спокойные и неагрессивные. У них нет естественных врагов, а потому отдельные исследователи рискнули подойти к бараноидам совсем близко и даже войти внутрь их стада. Травоядные гиганты проявили к людям определенный интерес, но быстро его теряли и агрессии не проявляли.

Наверное, это таки «мой» бараноид куролесит. Эта мысль меня даже согревает немного: не один я, стало быть, им посрамлен и унижен.

План войны

Итоги всей прослушки мы с искином подвели довольно просто: китайцы имеют оружие, но отстают в технологиях. Все остальные колонии пошли «путем здравомыслящего человека» и тратят свои силы на то, чтобы приспособиться и обустроить свое бытие-выживание. За пять лет на планете случился лишь один вооруженный инцидент — и тот по моей инициативе.

Единственная еще не найденная колония — колония русских. То есть моя. Ближайшее ко мне поселение — китайцы. Самая развитая в плане мобильности колония — арабы, а они далеко-далеко на северо-запад от меня, километров восемьсот. При том, что дальность экспедиции их в теории очень велика — они возят с собой только еду и топливо — на практике из-за частых поломок автомобильная поездка опасна даже между двумя колониями. А вот сломалась машина посреди пути — и пили на своих двоих несколько сотен километров по равнинам и лесам. При том, что встретиться на пути может что угодно, и хищники на Авроре тоже имеются.

Так что у меня есть еще некоторый запас времени, когда меня никто не найдет.

Отсрочка.

Как для них, так и для меня.

* * *

Несколькими днями позднее, готовясь провалиться в сон, в котором мне снится время, когда я еще бегал и катался на велосипеде, я осознал две вещи.