Парфянское царство

В том же 20 году до н. э., вскоре после того, как Парфия выдала знамена и пленников, Октавиан отправил подарок Фраату IV — италийскую девушку-рабыню по имени Муза, которую парфянский царь сделал наложницей. Если написанный по-гречески пергамент, обнаруженный в Авромане, датировать по селевкидской эре, то у Фраата в это время было по меньшей мере четыре царицы — Оленниейра, Клеопатра, Басейрта и Бисфейбанапс^{411}. Муза родила Фраату сына, который получил имя отца, но больше известен под уменьшительным именем Фраатак. После этого положение Музы изменилось — из наложницы она стала царицей.

К 10 году до н. э. Фраатак достиг возраста, в котором мог претендовать на престол, и Муза убедила царя расчистить для него путь к правлению, отправив старших сыновей от других жен в Рим. Четверо сыновей — Сераспадан, Фраат, Родасп и Вонон, — а также жены двоих из них и четверо их сыновей^{412}были переданы Фраатом тогдашнему наместнику Сирии Марку Тицию^{413}. Опасение, что между сыновьями начнется борьба за власть, выросло не на пустом месте. Иосиф Флавий упоминает парфянского царя по имени Митридат, который находился у власти в какой-то период между 12 и 9 годами до н. э., одновременно с Фраатом, но будучи к нему в оппозиции, то есть, возможно, отхватив у него какую-то часть территории^{414}. С этим Митридатом, надо полагать, был связан богатый землевладелец, вавилонский иудей Замарис, который с сотней родственников и вооруженным на свои средства отрядом из пятиста всадников бежал из Парфии в Антиохию, где был принят наместником Сирии Гаем Сентием Сатурнином^{415}. В любом случае отправить сыновей в Рим было не худшим решением. Римляне с ними обращались весьма уважительно, с учетом их статуса; один из них, Фраат, построил храм в Не-ми, посвященный, очевидно, богине Изиде^{416}.

В конце I века до н. э. римляне вновь вторглись в Армению, поскольку после смерти Тиграна III, случившейся в конце 7 года до н. э., престол заняли нежелательные для них его дети — Тигран IV и его сестра-жена Эрато^{417}. Экспедицию, призванную сделать царем римского кандидата Артавазда (возможно, брата Тиграна III), вновь было поручено возглавить Тиберию^{418}, однако он задержался на Родосе, и дело решилось без него^{419}. Тигран и Эрато были низложены, и по меньшей мере на три года воцарился Артавазд III.

Тем временем Муза шаг за шагом устраняла препятствия перед Фраатаком на пути к трону. Последний шаг был сделан во 2 году до н. э., когда был отравлен Фраат, который, несмотря на преклонный возраст, не хотел уходить в мир иной самостоятельно^{420}. Фраатак, он же Фраат V, вступил на престол в непростой момент. Было неспокойно в Армении, где римского ставленника Артавазда III не приняла местная знать. Парфия, традиционно вовлеченная в армянские дела, не могла остаться в стороне, и приняла участие в его свержении. Таким образом, около 1 года до н. э. Тигран и Эрато вновь получили власть^{421}. Рим этого потерпеть не мог, если, конечно, хотел сохранить свое влияние в Армении. Восстанавливать римский престиж было отправлено быстро собранное войско, командовать которым Октавиан Август поручил внуку Гаю.

Когда в Парфии узнали о приближении Гая, Фраатак отправил посольство к Октавиану, чтобы выяснить намерения римлян; кроме того, он просил вернуть братьев — вероятно, ему спокойнее было бы держать их при себе, нежели думать, что римляне при желании могут превратить любого из них в претендента на парфянский престол. Ответное послание, в котором он назывался не Фраатом, а Фраатаком, содержало ультимативное требование уйти из Армении и отказаться от царского титула^{422}. Фраат ответил не менее резко. В свою очередь, Тигран IV, из-за которого заварилась вся каша, понимая, что у него нет достаточных сил для защиты от римлян и участь его будет незавидна, сделал попытку заключить мир с Октавианом и был переадресован к Гаю. Трудно сказать, каково могло быть при таком раскладе сил соглашение, но почти сразу после этого Тигран погиб в стычке с аланами, а Эрато отреклась от престола.

Монета с изображением Фраата V

Монета с изображением Музы

В известном смысле происшедшее облегчило римско-парфянские переговоры, которые состоялись на острове посреди Евфрата, причем на одной стороне реки в это время стояла армия Гая, а на другой — Фраата V. Позже Гай и Фраат обедали сначала на римской стороне, потом на парфянской, тем самым в типично восточном духе демонстрируя друг другу честные намерения. Римский историк Веллей Патеркул, бывший трибуном при Гае, описывает Фраата как «юношу выдающегося положения»^{423}. Предложенные Фраатом условия мира устроили римлян, которые получили то, ради чего, собственно, затеяли поход: Фраат отказался от претензий на Армению. Что же касается братьев Фраата, то они остались в Риме^{424}.