Паргоронские байки. Том 3

— Мы можем ударить метеоритным дождем, — сказал Ольгери. — Три боевых аэростопа сосредоточены над Шельгином.

— Они уничтожат в том числе и купол, — заметил Истуверко. — Боевые аэростопы не могут бить избирательно, а провести эвакуацию мы не успеваем.

— Допустимые потери, — сказал Комато. — Население Шельгина — один миллион сорок тысяч самостоятельных плюс детва. Общее население Раймы — сорок девять миллионов семьсот тысяч самостоятельных плюс детва.

— Чуть более двух процентов, — прокомментировал Ольгери. — Ударяем?

— Отмечаю, что мы и сами находимся в Шельгине, — добавил Истуверко.

— Нас всего трое, пренебрежимо малое количество, — дернул жгутиком Комато. — Наша гибель статистически незначительна.

— Я завершил настройку аэростопов, — сказал Ольгери. — Для удара все трое должны сказать «да». Да.

— Да, — сказал Истуверко.

— Нет, — чуть промедлив, сказал Комато. — Отмени боевую готовность.

— Причина?

— Нет гарантий, что метеоритный удар будет успешен. Если мы уничтожим центральный купол и миллион самостоятельных, в том числе самих себя, а двуногие останутся живы, мы будем выглядеть неразумно. Вспомните миллионы двуногих полуживотных, что бессмысленно уничтожали себя, игнорируя наши предупреждения и продолжая бежать на дезинтегрирующие установки.

Ольгери и Истуверко коснулись друг друга жгутиками. Эти двое в прошлом году отпочковали совместного ребенка, тот сейчас подрастает в яслях.

— Откройте шлюз, — сказал Комато.

Ни один парифатец еще не бывал под куполом Зодчих в живом и свободном состоянии. Мазетти, Лиадонни, Го Баши и Маританна стали первыми.

Когда в одной из железных стен раздвинулись ворота, они сразу поняли, что им предлагают войти. К этому времени их уже давно не поливали синими лучами и не закидывали стеклянными големами. Зодчие вполне убедились, насколько это бесполезно.

Но теперь это могло оказаться новой ловушкой. Однако Мазетти прислушался к эфиру и мотнул головой. Он не слышал угрозы.

Правда, его уверенность в своих чувствах поколебалась, когда стал меняться воздух. Раймиты не выходили наружу без скафандров и не замечали смены давления и атмосферного состава. Но Маританна пошатнулась первой, за ней дурноту испытал и Мазетти… посланцы Мистерии едва не погибли по глупейшей случайности, из-за непредусмотренной технической детали, которую раймиты даже не думали использовать им во вред. Все равно как споткнуться о слишком высокий порог.

Но они сразу поняли, что происходит. Го Баши сделал защитную сферу совсем непроницаемой, а Лиадонни заполнила ее воздухом. Маританна повела рукой, вошла в унисон с окружающим и удивленно молвила:

— Они и в самом деле дышат неподвижным воздухом… а огненного воздуха здесь гораздо меньше!

— Зато испорченного воздуха нет совсем, — провела краткий аурический анализ Лиадонни. — Мэтр Мазетти, вы укажете дорогу?

Шлюз не открывался дольше необходимого. На самом деле раймиты просто совещались насчет дополнительных средств дезинфекции, опасаясь проникновения под купол опасных бактерий. Но волшебники, только что едва не задохнувшиеся, заподозрили злой умысел — и Го Баши ударил ладонью.

Ворота выгнуло наружу. Сверхпрочный сплав прорвало, как лист бумаги. Мазетти воспарил над землей, следом поднялись и Лиадонни с Го Баши. Маританне оранг любезно подал руку, но эльфийская владычица вспорхнула по искореженному металлу, словно бабочка.

— Их власти пребывают… там, — указал Мазетти. — Полторы вспашки отсюда.

— На колесах будет быстрее, — сотворила изящную карету Лиадонни. — Прошу вас, коллеги.

Вокруг них по-прежнему мерцали сферы с нормальным воздухом. Рассевшись по сиденьям, волшебники покатили по городу-куполу — и отовсюду на них взирали Зодчие.

Маританна крепко стискивала подлокотники. Она в четвертый раз посещала Райму, но первые три были тысячу лет назад, когда Зодчие только-только появились, только-только начинали отстраиваться. Она впервые попала под их колдовской купол.

— Полагаю, они отсюда уже не уйдут, — печально произнесла эльфийская владычица. — Они сделали эту землю своей.

— Мы видим, — посмотрел наверх Го Баши.

— Я не про территорию. Земля… вода… даже воздух… здесь уже не вырастет ничего парифатского. Хотя какая кому теперь разница? Это давно уже не Северный Тир. Они даже не наши соседи. Теперь это проблема тех, кто вытеснил нас на берега ледяного моря. Людей, орков и огров.

— И все же вы здесь, — мягко сказал Мазетти.

— Я была той, с кого это все началось. Мне любопытно.

Город Зодчих не походил ни на что виданное волшебниками прежде. Ни на каменные и деревянные города людей, ни на волшебные сады эльфов, ни на подземные чертоги цвергов, ни на болотные цитадели кобринов. Все вокруг было чуждым, большая часть — непонятного предназначения.

Но Мазетти слышал мысли окружающих, собирал образы из их памяти и с живым интересом рассматривал диковинные предметы. Спутникам он тоже разъяснял: