Паргоронские байки. Том 5

Но вокруг уже сгущались клыки и когти. Призванные Кефринексом чудовища и звериные божества разрывали гохерримов в клочья. Те в долгу не оставались, клинки кромсали плоть небожителей и выпивали их души. Но сражаясь сами, демоны не могли поддерживать Часового Паргорона — и силы оказались неравны.

Кефринекс запылал. Его гнев обернулся ревущим огнем — и вспыхнуло все, что было превращено в деревья, вся выращенная им трава. Загорелась даже демоническая кровь, что в обилии полила эти пески. Вспыхнула пламенная труба — и унесся сквозь нее дух Экезиэля.

— Лишаешь гохерримов трофеев?! — с досадой вскричал Росканшидан, расчерчивая воздух клинком.

Шею Кефринекса задело алебардой — но это и все, что сумел гохеррим. Голоса демонов отдалились… и Росканшидан увидел себя посреди леса. Бескрайней горящей тайги. Часовой Паргорона сделал шаг — и под ступней хрустнул обугленный труп лисицы.

— Что за шутки? — произнес гохеррим озадаченно. — Иллюзия?.. Меня этим не напугать!

Но то была не иллюзия. На поваленном горящем дереве стоял Кефринекс — и он тоже горел. Черная шерсть пылала, глаза превратились в алые провалы. Росканшидан понял, что видит темную сторону Оленерогого, его скрытую часть натуры.

И он никак не мог его рассмотреть. Глаза застилала дымка. Росканшидан крутанул алебардой, распорол пространство до самых глубин — и ринулся на Кефринекса. Над кронами закружились кричащие вороны, и полыхающие олени проскакали вдали… а все мироздание заполнилось хохотом мертвецов.

Никто не узнал, что случилось в том пространстве. Просто в какой-то момент Кефринекс и Росканшидан исчезли… и через мгновение появились снова. Но теперь Кефринекс молча стоял, а Росканшидан бессильно размахивал алебардой… и пылал. Горел заживо и не мог потухнуть.

Собственная демоническая сила выжирала ему нутро.

Гохерримы попытались поддержать его клинками, но они не могли даже приблизиться к Кефринексу. Каждый, кто пересекал незримую черту, тоже вспыхивал и начинал кричать — а бог природы молча на это смотрел.

Он не сдвинулся с места, пока Росканшидан не сгорел дотла. Потом повернулся к полчищам демонов — и в его глазах плясали огни.

Высоко в небе тем временем прояснилось. Кровавая Пена, эта густая шапка, что накрывает Чашу, разошлась — и ее сменила сеть молний. Космодан отшвырнул Худайшидана, нанес страшный удар Аггу — и теперь закручивал пространство водоворотом. Словно сияющая колонна, он воздвигся меж небом и землей — и достигала его голова Сальвана.

— ПАРГОРОН ДАВНО НЕ СТАВИЛИ НА МЕСТО! — разнесся над всем миром глас Космоданов. — ВЫ ЗАРВАЛИСЬ! ВЫ ЗАБЫЛИ О БОЖЬЕЙ КАРЕ!

Свое слово наконец сказали и Херем с Гильфаллерией. Пока Вената, Алемир и Часкет сражались с легионами, пока другие боги захватывали узловые точки, а Люгербец отбивался от Гламмгольдрига, бог времени и богиня природы распространяли в Паргороне самих себя.

Гильфаллерия все глубже проникала в его суть, воплощалась в каждой молекуле как мать всего, как владычица мироздания. Повсюду взрастали дикие леса, из каменистой почвы поднимались гигантские деревья — и плясали на них зеленоликие оры. Гильфаллерии противостояла Мазекресс, Матерь Демонов обращала свое воздействие против пришелицы, и пока борьба шла с переменным успехом… но видно было уже, что Гильфаллерия сильнее, что в долгом противостоянии она пересилит.

Херем же просто… влиял. Там где был он, останавливалось само время. Все новые части Паргорона будто замерзали, выключались, покидали битву. Только на демолордов не действовала эта неостановимая всеостанавливающая сила, да еще высшие демоны продолжали кое-как двигаться, но низшие просто выбывали миллионами.

Боги не желали лишних жертв даже среди демонов — и Херем сводил их к минимуму.

И перевес окончательно перешел на сторону богов. Они потеряли одного из своих — но Кефринекс уже убил Росканшидана и шагал к Банку Душ, Космодан взял под контроль Кровавую Пену, а Солара и Гласитарида торжествовали у Центрального Огня. Пекельная Чаша превращалась в океан под ливнями Марекса, Тостакор и Елегиаст смяли Сильдибедана с Джулдабеданом и почти уничтожили Пеклеполис. Даже на чужой территории — боги все уверенней брали верх, небожители теснили демонов… но тут появился Бго.

Он молчал. Тот, Кто Кричит Во Тьме не издавал ни звука. Нелепая безобразная фигура, отрубленная голова на дереве, что торчало на кривобокой тележке. Колеса скрежетали и вихлялись, пока Бго катился по мокрому песку, ехал сквозь травы Гильфаллерии и стоячее время Херема.

Демоны расступались перед ним. Небожители тоже сторонились. Как демолорд, Бго не так уж и могуч, его счет в Банке Душ невелик, и большую часть времени он просто безумно кричит. Но в глубинах этого бога-демона сидит нечто непостижимое, и иногда он все-таки являет истинное могущество.

Бго раскрыл рот — и на секунду все замерло. Замер Гламмгольдриг, влекущий в пасть Люгербеца. Замер Часкет, сражающийся с Согерахабом. Замер Ксаурр, глодающий руку Гласитариды. Замер Кхатаркаданн, окутавший все мириадами мошек. Замер Кефринекс, вокруг которого пылала огненная геенна.