Паргоронские байки. Том 5

Одним концом та тянулась к Мараулу, другим погружалась в ядро Банка Душ… а посередине был Сорокопут. Он не получил полного контроля, у него не было общей доверенности демолордов… но со своим счетом он теперь мог сделать что угодно, без ограничений.

Двери трещали под напором извне. Сотни бушуков, вся дальняя и близкая родня Мараула пыталась прорваться — но демолорды все заблокировали.

Двери… дверями это было только в переносном смысле. Центр управления Банка Душ находится в точке пересечения пространственных узлов, и проникнуть в него даже сложней, чем во дворец Гламмгольдрига. Только другие демолорды могут войти когда вздумается — а все до единого демолорды сейчас слишком заняты в Сальване.

— Почти закончил! — сказал Сорокопут. — Теперь Посланец…

И тут дверь слетела с петель… в метафорическом смысле. Мясницкий тесак разрубил заслоны, как бумагу, тяжелая алебарда распахала теневые завесы, и в центр управления ворвались два гохеррима.

Они были похожи, как брат и сестра, и даже их ауры пылали одинаково… причем то были ауры демолордов! Несомненных демолордов, но совершенно новых, никому тут не знакомых!

У них было ровно одно мгновение форы. На один всего миг захватчики Банка Душ замешкались, но вот уж Фар’Дуватхим начинает двоиться, вот уж Террор вскидывает пушки… и вот уж Вестник Резни врубается в металлическую плоть!

Янгфанхофен чувствовал в руках новую, незнаемую прежде мощь. Для Эсветаллилы разница оказалась не так огромна, она уже была вексилларием. Но Янгфанхофен, до этого простой гохеррим… ему словно заново пришлось учиться ходить. Слишком все стало легко, слишком доступно.

Мощь — и давление. Он стал близок к Тьме, как никогда прежде. Миллионные потоки душ теперь протекали через его разум и бессмертное начало. Они давали громадную силу — но они же угрожали захлестнуть, раздавить при малейшей слабине.

Кровь пульсирует в висках. Глаза светятся алым. Источая скверну, Янгфанхофен рубил Террора в какой-то лихорадочной эйфории — и не хотел это сдерживать.

Он не видел, как одновременно с ним Эсветаллила принимает удар Фар’Дуватхима на алебарду, отталкивает — и проносится к Мараулу… и терниям Сорокопута. Она со свистом рубанула, словно заправский дровосек — и с шипением отшатнулся сурдит.

Янгфанхофен этого не видел. Его противник был сильнее Фар’Дуватхима или Сорокопута. Ла-ционне парировал механической конечностью, оттолкнул гохеррима силовым импульсом — и ударил с другого манипулятора.

Мощный энергетический разряд. Скафандры ла-ционне работают на демонической силе, они способны исторгать импульсы, разящие даже других демонов. Террор выстрелил из кварк-глюонной пушки — и все утонуло в плазме. Даже неуязвимые ни для чего стены Башни Душ потрескались… а Янгфанхофена на секунду просто развоплотило.

Но пока Террор был занят Янгфанхофеном, Эсветаллила рассекла цепи Мараула. И сразу же развернулась, вновь полыхнула алебардой — на одно мгновение опередила Фар’Дуватхима, не дала Посланцу Погибели себя пронзить.

Она не увидела, какими глазами глянул на нее Мараул. Он узнал эту гохерримку. Третий легион исполняет роль стражи при Башне Душ, и Мараулу частенько приходилось общаться с его вексилларием… а в последнее время он искал поводы делать это еще чаще. У него сладко ныло сердце, когда он видел эту рослую воительницу с ее огромной алебардой. Старый бушук даже стал недавно прикидывать, не заслать ли сватов к дочери Сильдибедана… а что, прекрасная бы вышла пара!

Кто мог подумать, что однажды этот прекрасный цветок спасет ему жизнь?!

И что еще важнее — его деньги! Эти гнусные предатели покусились на его деньги!

Глаза Мараула заволокло яростью. Теперь, когда его прикрывают два гохеррима… о, теперь совсем другой расклад! Теперь изменники заплатят за все!

С процентами!

Он перенаправил энергетические потоки. Удвоил силы Янгфанхофена и Эсветаллилы. Навел мороки. Изогнул пространство, приоткрыв Зазеркалье.

Сенсорные системы Террора стали сбоить. А Фар’Дуватхим на мгновение потерял себя в пространстве, утратил свою скорость нактархима… и в его панцирь врезалось лезвие.

Сорокопут же… Сорокопут взялся за свои лозы. Поглядел на Мараула, поглядел на новеньких демолордов… и разверз в воздухе трещину.

— Прости, Фар’Дуватхим, — раздался тихий голос.

Он получил, чего желал. Мог бы получить и больше, но Сорокопут быстро оценил изменившуюся ситуацию.

— Договор был не таким! — прогремел ему Террор.

Но было уже поздно. С самого начала оставшись в стороне, Сорокопут ускользнул сквозь Кромку — и запечатал остаточный канал.

И с ним утекли его тернии, а с ними — один и две десятых процента капитала Банка Душ.

О, как истошно завыл Мараул! Да лучше бы Сорокопут еще тысячу лет рвал его своими шипами! Бушук попытался схватить, задержать утекающие условки — но поток уже ускользал, уже уносился бушующим астральным хвостом.

И в то же самое время Янгфанхофен нанес удар. Террор отвлекся, Мараул сбил его системы — и взметнулся огромный тесак, и брызнули во все стороны ла-ционне.

Янгфанхофен раскроил металлическое чрево, как картонную коробку.