Пари на мажора (СИ)

– Как домой? Почему домой? Я же… Ты же говорил, что я могу у тебя пожить несколько дней, пока у меня в квартире окна меняют. Малыш, мой чемодан у тебя в машине. Как я с ним поеду? То есть, куда я поеду?

– Этого я уже не знаю. Надо было думать до того, как бежать Мамаевой лицо разукрашивать. Теперь я уже за свою безопасность переживаю. Мало ли что тебе в голову придет поздно ночью, пока я спать буду?

– Мне? Мирон, ничего мне в голову не придет. Я просто приревновала. Больше такого не повторится. Я тебе обещаю.

– Оль, я по ночам подушку обнимаю, а на кровати лежу. К ним приревнуешь, и мне потом на полу спать? Ну, нет. Я на такое не подпишусь.

– Но ты же разрешил к тебе переехать.

– Ага. На одну ночь. А ты вещей с собой набрала, будто мы старость собираемся вместе встретить. Позвони подружкам. На ночь приютят. Чемодан… Потом передам с кем-нибудь. Не переживай, вещи твои носить не буду.

О чем только думал, когда согласился пустить ее на свою территорию? Точно не о последствиях.

– Это все из-за нее, да? Теперь она расскажет твоим родителям, что я с ней поругалась, а у тебя проблемы будут?

Ну какая забота. Скучно!

– Не понимаю, о ком ты, но проблем у меня не будет. Давай, Оль. Не скучай. Счет я оплатил, пока ты орала на всю область.

– Я могу маме твоей все объяснить! – выкрикивает девчонка. – Кир говорил, что тетя Наташа переживает за эту…

– Стоп! Коней своих утихомирь и не гони. Не вздумай к матери моей соваться. Я серьезно. Только попробуй…

Это же прям клиника.

Городская на самой окраине леса.

Оттуда бежать надо. Быстро и без оглядки.

Ну, хоть от Оли избавился. Одной проблемой меньше. Честно, достала. Последнее время так вообще проходу не давала. То одно, то второе, то: «Малыш, в моей квартире окна меняют, впусти на одну ночку». Чуть не попал. Когда чемоданище ее увидел, сразу понял, что вот тот перекресток, который нас разведет в разные стороны. И все закончилось бы быстро. Знаю, проходили уже. Но тут Мамаева. Опять эта Мамаева. Я даже бросить кого-то не могу без ее присутствия. Недавно переехала, а такое чувство, будто всю жизнь кровь мою пьет.

Где то время, когда я не слышал ее имя?

Наивный беженец, которого хотят посадить на мою шею. Хотя… Сейчас уже не скажешь, что девчонка так уж и наивна. Видел, с какой легкостью она Олю скрутила. Такая и отморозков раскидает по углам и даже не вспотеет.

Напрашивается вопрос: и зачем ей нужен я, если она сама Халк?

Ответ приходит сразу же. Входящим звонком от ее отца:

– Здорово, Мирон. Не помешал?

– Да нет.

– Отлично! С дочерью разговаривал, просит, чтобы я не доставал тебя больше. Мол, сама взрослая и справится. Поэтому… Тебя больше не напрягаю.

– И вы ее прям послушаетесь?

Серьезно?

Кто-то прислушивается к словам Мамаевой?

– Ну, может, и правда перегнул. Да и мы скоро приедем. Заберем домой, и все нормально будет. Короче, спасибо, что помог. Увидишь батю, пни от меня.

Отлично! Уже скоро Мамаева исчезнет из моего поля зрения. И что не так? Радоваться же должен, а что-то не получается.

Ну конечно!

Есть сомнения, что все не так просто, как кажется. Сначала она отделала девчонку, потом избавилась от отца, а еще записка Гуляевой. Василиса явно что-то задумала.

Точно! Придумала какой-то план, чтобы… Что?

Нет, надо узнать.

Выезжая с парковки, сразу же заметил две знакомые фигуры. Надеюсь, Мамаева не станет выкручивать мои руки, если остановлюсь. Кто знает, что у нее в голове творится? Еще кусаться начнет. Или же…

Чтобы узнать врага, надо всего лишь прикинуться дураком. И тот сам себя сдаст.

Так дед говорил. А словам деда я доверяю.

– Чего тебе, Корнеев? Вали давай, пока я пилочкой колеса твои не порезала!

Чего?

Это она со мной так разговаривает?

От Гуляевой надо избавиться.

10.

Переносицей почувствовала, как напрягся Корнеев, когда я музыку включила, не спросив разрешения. С виду такой весь из себя, само мажорское спокойствие, а нога дернулась, стоило только девчонке начать хозяйничать в его автоцистерне для перевоза грудастых и длинноногих. Я даже улыбнулась. Небось, мысленно уже несколько раз проехался по моим пальцам, представляя, как я молю о пощаде. Нет уж, обойдется. В тишине ехать некомфортно. Мысли в голову странные лезли. Они и без Корнеева лезут, но рядом с ним фантазия вообще без перерыва работает.

Ну, представьте, сидит рядом с вами молодая версия Джуда Лоу. В модных черных джинсах с потертыми коленками, в белой футболке, которая обтянула тело так, что, когда смотришь на все это, слюна сама собой во рту накапливается. Сглатывать приходится, другого ведь пути нет. И не смотреть не получается. Честно, я очень пыталась. Но с одной стороны – красавчик писаный, уверенно выкручивающий руль, а с другой – промзона с разрисованным забором и древней остановкой.

Ой, да все выберут первый вариант.

Вот и я его выбрала.

И так бы и смотрела, если бы меня не спалили.

Мирон резко разворачивается ко мне. Глаза в глаза. Воздух в машине становится сухим, я паникую, дышать-то сложно, открываю рот, а там слюни…

Господи! Верни меня в тело матери и дай возможность прожить эту жизнь с самого начала.