Пари на невинность, или соблазнить оборотня (СИ)

Я замерла в его руках, широко распахнув глаза, а внутри все пело и плясало. Кожу закололи миллионы иголочек, а по низу живота расползся жар. Нет! Нельзя! Я ведь не выдержу!

Но альфа не услышал моей внутренней мольбы, он жадно разлепил мои губы и проник внутрь, бешено орудуя языком. Будто его мучала жажда лет десять, а я оказалась прохладным источником. Сильные руки обняли меня, сжали так крепко, что дышать стало тяжело. Хотя от его поцелуя я и так перестала втягивать воздух. Голова закружилась, и я прикрыла глаза, падая в бездну чувств. Запретных, неправильных, опасных. 

Когда он меня отпустил, я невольно потянулась обратно к его губам. Втянула жадно смесь хвои и жара его тела, прикоснулась к нежной коже. Но он не позволил. Мягко отстранил меня, пытаясь поймать мой взгляд. В голове ощущалась каша, соображать не получалось, в висках билось одно желание: продолжить. Довести дело до конца. Ощутить его в себе, смыть его тяжестью гадкие воспоминания.

Возмущенный мявк заставил меня вздрогнуть. Я моргнула, а по спине тут же поползли холодные мурашки, ледяным грузом оседая в животе. Я ведь только что чуть не набросилась на мужчину. В порыве страсти! То, что на нас напали, что мама шаабела в спячке, и ее необходимо разбудить - забылось все. В голове билось лишь желание, мои легкие заполнил до упора его запах, а глаза жадно изучали растерянное лицо, плечи и руки. Все то, что могла увидеть и почувствовать, я впитывала в себя без остатка.

- Я рад, что ты жива, - произнес альфа тихо и вдруг поморщился.

Мы оба, не сговариваясь, опустили головы. Шаабел, гневно взирая на нас снизу вверх, прикусил бедро мужчины. По смуглой коже тонкими струйками катилась кровь, а я осознала, что после оборота мужчина ничего не успел на себя накинуть. Волна стыда и смущения накрыла с головой. Я уперлась ладонями в его грудь и попыталась отстраниться.

- Малыш! - возмущенно зашипела я на котенка, - отпусти Рана быстро! Это не враг!

- Мне нравится, как мое имя звучит из твоих уст, - хриплый голос мужчины заставил меня замереть.

Твердость уперлась мне в живот, я сглотнула и невольно опустила взгляд вниз. Естество мужчины было вполне готово к бою, головка призывно подрагивала. Вся нелогичность ситуации совершенно выбила меня из колеи. Злой котенок, вцепившийся в бедро мужчины, возбуждение Рана, его желание обладать мной. Это все вдруг заставило меня рассмеяться.

Сначала один смешок, потом второй, непонимание в глазах альфы, вперемешку со смущением. А потом меня накрыло с головой. Я подтянула ноги к себе, уткнулась лицом в колени, оттеснив опешившего альфу и смеялась. До икоты, до боли в животе. Смехом снимая напряжение, которое так и не отпускало с самого начала операции. 

- Шила, - донеслось до меня обреченное, - горе мое луковое.

Меня подняли на руки, прижали к часто вздымающейся груди и понесли.

- А ты иди следом, защитник, - в сторону сообщил альфа.

Мир закружился перед глазами, когда мужчина прыгнул вниз. Смех отчего-то иссяк, истаял.Сознание путалось, чьи-то крики, мяуканье, все слилось в безумный калейдоскоп. Поэтому я плотнее вжалась в сильное тело и позволила больному сознанию погрузиться в темноту.

Глава 22

Меня разбудил чей-то влажный нос, упорно тыкающийся меня в щеку. Я недовольно поморщилась и лениво отмахнулась, не открывая глаз. Ухо опалило чужое дыхание, до слуха донесся недовольный фырк, и я ощутила, как теплое покрывало покидает меня.

Я вцепилась пальцами в край и дернула на себя, не позволяя лишить меня уютного укрытия неизвестному террористу.

- Встану - по голове надаю, - пробубнила я невнятно, когда некто все же стянул с меня одеяло.

Я сжалась в комок и попыталась спрятаться под подушку, но ноющая боль во всем теле, которую я до сих пор не замечала, заставила меня охнуть и нехотя разлепить глаза. Передо мной завертелась незнакомая комната. Я моргнула раз, другой и, кряхтя, как столетняя развалина, села. Кровать тоже не походила на мое спальное место в Академии. Я потерла лицо ладонями, отмечая, что правая рука работает хуже левой, а плечо “стреляет” при малейшем движении.

- Что за… - пробормотала я и отняла руки от лица.

Мой непонимающий взгляд встретили небесного цвета глаза, там недовольство чудесным образом мешалось с облегчением. Дымчатая шерсть забавно обрамляла немного приплюснутую кошачью морду, а мясистые лапы настойчиво мяли мою голень. В зубах малыша было мое покрывало.

- Ах, ты! - повысила я голос, пытаясь вспомнить, когда успела завести кошку, но тут висок прострелило резкой болью.

Я зажмурилась и, подтянув ноги к груди, уткнулась лбом в колени. Воспоминания вереницей нахлынули на мою сонную черепушку, причиняя физическую боль. Спор с близнецами, встреча с альфой, начало практики. Все это вспыхивало в памяти одновременно, будто торопилось сообщить о том, что я спросонья напрочь забыла. Последними всплыли синие глаза шаабела. И все затихло. Голова гудела, наполненная до упора, руки мелко дрожали, а спина покрылась холодной испариной.