Пари на секс

— Ай, один раз не водолаз.

— Уже был один раз.

— Ну и второй раз не водолаз тоже. Давай быстрее, у меня глаза закрываются!

Отвернувшись, чтобы скрыть улыбку, я выключила верхний свет и зажгла прикроватную лампу. У Кузи блестели глаза. Но не от возбуждения и желания, как можно было подумать, а от искреннего (надеюсь) восхищения моим великолепным (нет) телом. Я разделась, повернувшись к нему спиной, а потом натянула длинную майку, которая служила мне пижамой. Села на кровать и спросила неуверенно:

— А как же Мирусь? Он скажет, что мы просрали марафон.

— Господь с тобой, Глинская! Мы ему пошлём видосик, как тогда, наших симпатичных голых пяток под одеялом, он и не заметит ничего!

Выключив лампу, я скользнула под одеяло, прижимаясь к Кузе всем телом и закрыв глаза. А он устроил мою голову на своём плече, рукой обнял за талию и фыркнул в ухо:

— Какая ты стала сговорчивая, аж страшно!

— Я просто хочу сачкануть, — пробормотала, уткнувшись носом в его шею. Запах одеколона и пены для бритья закружил голову. Кузя сказал тихо:

— Сачкуй, Глинская, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Андрей.

— В последний раз ты так меня называла во втором классе, — сонно буркнул он.

Глава 17. Вспомнить всё

Понедельник 19 августа

Засыпать с мужчиной — это прекрасно.

Просыпаться от того, что мужчина вскочил посреди ночи — это так себе.

А вскочил он потому, что на кухне что-то упало с грохотом. Вслед за ним всполошилась и я, накинув халатик, выскочила в коридор. Ожидая увидеть набезобразничавшую Муху, решила даже не ругаться — мало ли, кошка перенесла стирку в машине! Но посреди кухни стояла растерянная Женька с ручкой в руке, а на полу ещё качалась турка с вылившимся красивым полукругом густым и вкусно пахнущим кофе.

Пауза затянулась. Кузя подтянул повыше штаны и сказал:

— Юль, подвинься, я швабру возьму.

— Надо сначала салфетками собрать, — возразила я и подошла к сестре: — Ну и зачем тебе кофе в четыре утра?

— Проснулась и не могла уснуть, — тихо ответила она.

— Ладно, я сейчас сварю, подожди только, уберу.

— Сядь лучше и не мешай, — посоветовал Кузя, ловко орудуя бумажными салфетками в гуще тёмной лужи на полу. — А потом я пойду досыпать, а вы пошушукайтесь за кофейком.

Я не стала возражать, усадила Женьку на диванчик и села на табуретку. Сестра явно плакала. Глаза припухли, нос красный… Бедная, натерпелась… А мы даже не знаем, что с ней произошло! Может, она вспомнила?

Кузя затёр пол влажной тряпкой, сполоснул её в раковине и повесил на батарею. Потом чмокнул меня в макушку и вышел со словами:

— Спокойного утра, девочки.

Я хмыкнула. Ага, спокойного. Впрочем, это ему на работу утром, а мне спешить некуда. Мне надо разобраться с Женькой. И сварить кофе.

Когда перед нами стояли две чашки сладкого ароматного кофе, я села напротив сестры и спросила мягко:

— Почему тебе не спалось? Ты что-то вспомнила?

— Наверное, это глупо… — замялась она, болтая ложечкой в чашке. — Я вспомнила почти всё… Но…

— Это же замечательно? — уточнила я. — Или нет?

Она избегала моего взгляда. Со вздохом я спросила:

— Ты вспомнила, где была?

— Нет. То есть, да, но я не знаю, где это.

— Загадочная моя, объясни!

— Мне стыдно…

— Ну мне ж — не кому-нибудь!

— Ну, я познакомилась с парнем…

— Женя!

— Ну вот видишь…

— Молчу, молчу! Рассказывай дальше.

Она отпила глоток кофе, поморщилась и обернулась:

— А где кофемашинка?

— Тётушка сломала, — фыркнула я. — В ремонте. Дальше, а то я озверею!

— Ну, что дальше… Мы поехали к нему, я хотела просто провести время, а потом поехать к тёте Оле, но он меня не отпускал.

— Ну а ты?

— А я… Он вышел за водкой в магазин, а я выпрыгнула из окна.

Она сказала это так просто, что у меня аж сердце зашлось. Выпрыгнула из окна? А позвонить в полицию не судьба?

Женя помотала головой и добавила:

— С первого этажа же!

— Ну и что, что с первого! Жень, ну позвонить же надо было! Хоть мне, хоть в полицию!

— Он спрятал мою сумку, чтобы я не ушла, а телефон забирал с собой, — оправдываясь, Женька посмотрела на меня, как на дурочку. — Ну, и когда я прыгала… ударилась головой, а потом оказалась уже в больнице.

— Хорошо, хорошо… — я пыталась сообразить, что дальше. — Мы пойдём в полицию, ты напишешь заявление…

— Я даже не знаю его адреса!

— Имя же знаешь?

— Тимур. А фамилии не знаю.

Ну вот, приехали… Что теперь делать?

— И сумку жалко… — сказала Женька.

— Да куплю я тебе сумку! И телефон куплю.

— Там куколка, её подарила мама…

Я закрыла глаза. Да, куколка… Сумку надо найти. Надо подать заявление в полицию, пусть ищут. Даже если так мало данных.

Кузю я сразу будить не стала, хотя и хотелось. Разбудила его в шесть, когда мы с Женькой выпили ещё по кофе и сложили альбом с семейными фотографиями начала века обратно в шкаф. Кузя сначала и не понял сути вопроса, потому что наморщил лоб и сказал сонно:

— Повтори и помедленнее, я записываю.

— Как можно найти человека, если знаешь только его имя?

Кузя сел в кровати, почесал лохматую голову и ответил:

— По номеру телефона… По номеру машины…

Потом глянул на скептическую меня и кивнул:

— Но Женька, конечно, эти номера не помнит. Слушай, задачки ты мне задаёшь с утра и без кофе…