Пари с будущим (СИ)

— Не вижу смысла! Она уже выживает из ума! — теперь его голос не был слащаво-ёрническим, как на манеже: Шутте заговорил резко и еще более противно. — Ее руководство…

— Я им доволен! — отозвался Виллар.

Они как раз миновали беседку. Из-за густой искусственной листвы я увидел искаженное злостью лицо профессорского клоуна. Да такой клоун приснится — заикой проснешься!

— Бедный маленький Жанно! — передразнил Виллара Шутте, словно вспомнив, что ему по должности положено кривляться. — А не берешь ли ты в расчет, что старая ведьма копает под тебя? Да она спит и видит себя на твоем месте. Тогда она возьмет под контроль весь проект и сведет его на нет! Ты прекрасно это понимаешь, Жанно! Ты слышал ее речи!

— Грегор, прекрати, я не желаю продолжать этот…

— А, я забыл: ученые нисколько не согласуют свои интересы с интересами государства. Ты…

— Ты просто… Ладно, давай на этом остановимся…

Их голоса стихли за поворотом.

Я оглянулся на своего соседа, но тот развел руками и поморщил лоб. И все же я был уверен, что ему известно гораздо больше, чем он хочет показать. Например, то, о ком говорил Шутте с такой ненавистью.

— Понимаешь, некоторым людям, чтобы не зазнаться до отрыва от реальности, требуется якорь, — объяснил приятель Варуны. — И с самой древности таким якорем служили придворные шуты. Они имели право говорить власть предержащим всякие гадости, и им за это ничего не было. И дураками они звались только на словах.

— То есть Шутте не дурак.

— Он нужен профессору как консультант по многим организационным вопросам. Это всё, что я знаю. Это всё, что известно о Шутте на «Трийпуре». Подожди, мне нужно о них предупредить парней.

Он сообщил Варуне, что Виллар и его клоун направляются, возможно, в ту же сторону. Вся наша шайка затаилась. Когда опасность миновала, мы догнали остальных. Оказывается, конечной целью авантюры был ангар, где стояли виманы, на которых мы сюда прибыли несколько часов назад. Нескольких обслуживающих роботов эти безбашенные отправили в спящий режим. Мы с приятелем Варуны застали машины уже обездвиженными, а наших — готовыми к продолжению безумств.

— Погнали! — лихо сверкая молодецким взором, велел мне Варуна, и вслед за Савитри я забрался в его машину, отчаявшись получить ответ, к чему все это.

Остальные трое загрузились во второй виман.

В этот раз мы уже не стелились по-над землей, как при полете сюда, а стремительно взмыли в воздух, едва замаскированная пещера выпустила нас наружу.

— После витка встречаемся у этой скалы, — предупредил соперников мой инструктор. — Кто последний, тот проставляется!

— Ну, готовься тогда! — посоветовали ему из второго вимана. — Тебе все равно скоро проставляться!

И мы наперегонки помчались к горной гряде на горизонте.

Я покосился на Савитри. Та дисциплинированно сидела в кресле по правую руку от отца и молчала.

— А если нас заметят с Земли? — поинтересовался я, когда понял, что гонщики намерены обогнуть спутник — то есть, показаться и на той стороне, которую видно с нашей планеты.

— Не переживай, они там сами себе что-нибудь придумают. Веселее было, когда лет восемь назад во время гонок произошел темпоральный сдвиг. Наши тени, судя по всему, стали видны в далеком прошлом, и это вызвало там такой ажиотаж, что некоторые уфологи прямо бились в истерике.

— Уфологи?

— Термин из тех времен. Это были любители инопланетян, с трепетом ожидающие их пришествия на Землю. Уфологи пытались подвести научную базу под свои наблюдения. Догадливые считали, что Луну используют в качестве станции. Ошибались они только в одном — в том, кто использует. Они считали — инопланетные или даже иногалактические пришельцы.

— А наблюдали просто порывы?

— Угу. Просто порывы континуума. Тогда спираль времени сошлась уже почти в точку, ткань мироздания истончилась до минимума, позволяя себе всевозможные темпоральные парадоксы, время же летело у них с немыслимой скоростью: год как час. Не удивлюсь, если виной всем этим бедам были наши игруны на «Трийпуре», они же не сразу отладили работу системы. Ты ведь видел запись?

— С дневником Виллара?

— Ну да. Все эти эксперименты не проходили даром. Каких только чудес ни наблюдали тогда наши предки!

— Но они были такими медлительными! Как они жили в настолько противоречивых условиях?!

— Жили они быстро и недолго. А работали медленно. И непродуктивно. И за свою жизнь не успевали ничего, только суетились, а были и такие, кто скучал от безделья, не находя себе применения. Короче говоря, если нас сейчас увидят во время такого порыва, можешь помахать их луноходу рукой. То-то будет фурор! — Варуна улыбнулся дочери. — Чего нахохлилась? Мы пока не так уж быстро летим, не бойся! Вот дальше — рванем так рванем!

Она лишь вздохнула и демонстративно подперла щеку ладонью. Ей с нами было неинтересно. Или, скорее, со мной — мое присутствие ее раздражало.