Пари с будущим (СИ)

Николаич загрохотал кулаком в дверь:

— Пожарный расчет! Есть кто в хате?

В окне зажегся свет. Женька посмотрел на меня глазами глубоководного кальмара и толкнул в бок локтем, как будто я мог не заметить.

Дверь открыл заспанный мужик лет под сорок, почесывая живот под толстовкой. Мы тотчас вломились в помещение, да он и не стал сопротивляться людям, похожим на инопланетян. Хотя немного удивился.

— Когда был сигнал? — допрашивал его Николаич.

— Какой сигнал? — мужик оглянулся на пульт.

На мониторах отображались склады. Но… все они были целехоньки!

— Артем! — шепнул Женька. — Артем Николаич, смотри туда!

Праведный гнев начальника угас, так и не успев воспламениться. Он тоже увидел изображение на экранах.

Тут за нашими спинами послышался вопль Рыбы. Водила зашел последним и остался в дверях, поэтому раньше всех успел оглянуться и увидеть:

— Смотрите! Там…

Женька и Николаич, оттолкнув меня, выскочили наружу.

— Всё целое! — крикнул Женька.

Что-то заставило меня обернуться на охранника. Тот почему-то сидел в кресле перед мониторами и вроде бы дремал, откинувшись на подголовник. Я не знаю, что такое в его позе заставило меня отвлечься от бурных событий на улице и сделать шаг обратно, к пульту.

Одна его рука лежала на автомобильном руле, вторая — безжизненно, на коленях, не сжимая, а как-то поддерживая, словно подставка, раздвинутый сотовый телефон-слайдер. Сидел мужик в автомобильном кресле, пульт выглядел как приборная панель иномарки, а кожа спящего имела отчетливо розовый, а оттого пугающий и неестественный оттенок. Не знаю, зачем, но я взял с его окоченевшей ладони слайдер, нажал на среднюю кнопку, и дисплей высветился заставкой — полуголая блондинка с гипертрофированной грудью и губами.

Тут глаза трупа распахнулись, и я заорал…

…На всю дежурку противно рыкала сирена тревоги, Женька, протирая глаза, толкал меня в плечо:

— Ничё ты разоспался! Давай, вставай, у нас сработка!

— Где? — беззвучно прошептал я и сел, боясь услышать хоть слово про Селезинские склады.

— Да в магазине на Фрунзенской. Давай, не тяни, и так еле тебя добудился!

Гора упала с плеч. Но на всякий случай в машине я попросил:

— Женька, ты ткни меня кулаком в поддых, да посильней!

— Ты чё? — удивился он.

— Да так, хочу убедиться, что опять не сплю. Только что была такая фигня — вроде проснулся, а на самом деле это мне приснилось, что проснулся…

— А, у меня так тоже бывало. Да ты сам себя за ляжку щипни, тут главное, чтобы больно было.

Я вздохнул:

— Сам — не получается, это как в поддавки играть. Я один раз так хорошо себя ущипнул, искры из глаз посыпались даже. Оказалось — во сне.

— Ну ты спа-а-ать! — закатился смехом подслушивавший наш диалог Артем Николаич.

Тут Женька и двинул мне в «солнышко», в тот момент, когда я этого не ожидал. Дыхание как отсекло, по телу боль электрическая, ни охнуть, ни выругаться.

— Чё, сойдет? — с невинным видом осведомился этот черт.

Ну да, уж теперь я мог быть уверен, что не сплю.

Единственное, что совпало с моим сном — сработка тоже оказалась ложной. Правда, магазин стоял целехонек, это что-то там у охраны забарахлило, вот они с перепугу и подтвердили вызов.

Всю дорогу назад нам пришлось выслушивать митинг Рыбы о том, что всю великую державу распродали под магазины, посадили дураков эти магазины охранять, а мы теперь езди к каждому и думай о благополучии этого ворья, гори они все синим пламенем, и так далее, и тому подобное. Когда набирающая обороты и изысканные выражения проповедь пошла по третьему кругу, Николаич не выдержал и попросил водилу заткнуться, а тот сообщил, что всегда знал, что мы все втайне сочувствуем «дерьмократам» и сами тоже не против ухватить себе кусок проданной страны.

Николаич беззвучно взмолился кому-то там на небесах:

— Слушай, Петро, а мы еще тайно синагогу посещаем, ты не знал?

Женька захлопнул лицо ладонью и тихо застонал в сторонку, а я что было сил закусил губу. Ну его к черту, Рыбу этого, мужичонка он мстительный, увидит, что ржем — найдет, как отыграться при случае.

И уже до самой пересменки нас никто не трогал, не будил.

«Детектор троллей»

Пару лет назад я завел себе блог. Кто-то пуделя заводит, кто-то паука или змею, а я вот завел себе в Интернете страничку из тех, что принято называть дневником, но на которых пишут все подряд. А я решил транслировать туда анекдоты николаичева производства или курьезные случаи в нашей профессии: это как-то больше походило на дневник, чем те непонятные дергающиеся, сверкающие и переливающиеся картинки, вываленные скопом на страничку, которые попадались мне еще задолго до того, как я обзавелся собственным уголком. Сначала, как многие, был просто молчаливым читателем, а потом эта зараза добралась и до меня. Мне осталось лишь оправдываться нехваткой времени на то, чтобы возиться с собакой или еще каким-нибудь домашним питомцем, наличие которых наш Николаич всегда прямодушно называл «гемором»… и был, в общем-то, прав. Впрочем, он и Интернет называет тем же самым словом. Ну да это дело вкуса.