Пари с герцогом

– Или, если уж ты никак не можешь придумать другого способа заставить меня все бросить и сбежать, давай встретимся у мишеней для стрельбы из лука вон там, на той стороне лужайки: будешь стрелять прямо в меня.

Джулиана не сдержала удивленной улыбки, а затем засмеялась.

– Неужели ты считаешь меня такой ужасной?

Он улыбнулся ей в ответ.

– Ну, ты же честно предупредила меня с самого начала. Помнится, сказала, что намерена получить удовольствие от каждой минуты.

– Ну что ж, не могу сказать, что это меня не развлекало, но… – Джулиана посмотрела ему в глаза, и улыбка сползла с ее лица. – Я правда тебе очень благодарна за деликатное обращение с Мэри.

Он кивнул.

– Знаешь, несмотря на все наши с тобой разногласия, я бы никогда не стал вымещать гнев на нервной юной леди, тем более сидящей верхом на лошади.

– Конечно, знаю, – просто ответила Джулиана и тряхнула головой, разгоняя внезапно возникшую близость из-за благодарности к нему.

– Признай, что не ожидала от меня способности работать в поте лица. Я впечатлил тебя умением трудиться так усердно, верно? – в его улыбке не было и капли раскаяния.

Она засмеялась.

– Возможно.

– А ты впечатлила меня умением так упорно кого-то преследовать, – добавил Рис.

– Спасибо, – снова засмеявшись, сказала Джулиана. – Премного благодарна. – Она повернулась в сторону выхода из конюшни. – Что ж, мне пора. Мама начнет меня искать.

– Погоди, еще одно, последнее.

Джулиана обернулась к нему, а Рис, хлопнув в ладоши, предложил:

– Думаю, наше перемирие нужно отпраздновать.

Она выгнула бровь.

– Что у тебя на уме?

– Узнаешь. Давай встретимся у озера в четыре часа. Я принесу вино.

Глава 22

Ближе к вечеру, когда Рис галопом прискакал к озеру, Вайолет уже была там, привязанная к столбику недалеко от того места, где несколько дней назад Джулиана и Мэри устраивали пикник.

Рис быстро спрыгнул с Алабастера, привязал его рядом с Вайолет, взял корзинку для пикника, пристегнутую сзади к седлу, и зашагал к воде.

Джулиана сидела на одеяле в тени ивы, перед высокой живой изгородью, скрывавшей берег от посторонних взглядов. Она выбрала самое укромное место, какое только можно вообразить.

Рис улыбнулся ей, сел рядом и поставил корзинку на одеяло.

– Вино? – спросила она, изогнув бровь.

– Конечно, но не только. – Он широко улыбнулся.

Джулиана принялась рыться в корзинке и вытаскивать ее содержимое: бутылку красного вина, кусок сыра, хлеб и виноград.

– Это на случай, если проголодаешься, – сказал Рис.

– Превосходная трапеза для празднования перемирия, особенно вино. – Она еще немного порылась в корзинке. – Но где бокалы?

– Бокалы! – Рис щелкнул пальцами и хлопнул себя по лбу. – Так и знал: что-нибудь непременно забуду!

– Ничего страшного, – засмеялась Джулиана. – Справимся как-нибудь.

Рис откупорил вино и, бросив пробку в корзинку, предложил, протягивая бутылку Джулиане:

– Сначала пей ты.

– Да, будем пить по очереди, – сказала она с озорным блеском в глазах. – В конце концов, мы уже целовались, а пить из одной бутылки далеко не так интимно.

Она сделала большой глоток и передала бутылку ему.

– Ты права.

Рис с удовольствием сделал долгий глоток.

* * *

Довольно быстро они ополовинили бутылку и улеглись бок о бок на одеяло, глядя сквозь ветви ивы вверх, на облака.

– Какое место в имении нравится тебе больше всего? – спросил Рис.

– Холм за паддоком, – не раздумывая ответила она. – Я люблю оттуда наблюдать за лошадьми.

– Серьезно? Как много у нас общего! Это и мое любимое место.

– Там так спокойно и тихо. А какой вид открывается! – объяснила Джулиана. – Лошади ведут себя совершенно естественно, их не волнует всякая ерунда вроде приличных манер или внешнего вида.

– Внешнего вида? – переспросил он с удивлением.

Джулиана вздохнула.

– Да. Ты вообще представляешь, каково это, когда тебе всю жизнь твердят, что внешность – твое единственное достоинство?

– Нет, – ответил он негромко. – Зато очень хорошо знаю, насколько унизительно, когда ничего, кроме титула, в тебе не видят.

– Да, у нас действительно есть кое-что общее, – согласилась с ним Джулиана, на минутку села и сделала глоток вина.

Рис уставился на облака, почувствовав себя полным ослом. Ему никогда и в голову не приходило, что дебютанток держат в таких жестких рамках.

– Поверишь, если я скажу, что общение с лошадьми мне куда приятнее, чем с людьми?

– Конечно! – воскликнула Джулиана. – Им все равно, как ты одета, соблюдаешь ли этикет и даже из какой ты семьи!

Немного помолчав, словно решая, стоит ли говорить то, что хочется, все-таки осмелилась:

– Поверишь, если я скажу, что, кроме внешности, это было главным, что привлекло меня в тебе… ну, тогда?

– Мне было неважно, из какой ты семьи? – засмеялся Рис.

– Ну, может, не совсем так. Но я всегда чувствовала, что рядом с тобой могу быть сама собой, что мне не обязательно держаться безупречно. Больше я ни с кем так себя не чувствовала, кроме… лошадей.

В груди у Риса все сжалось. Он сел, протянул ей бутылку и медленно проговорил:

– Все дело в том, что и я чувствовал себя рядом с тобой так же.