Пари с мерзавцем

— А кого мне еще винить?! Разве что себя за тупость откровенную, — последние слова произношу с нескрываемой горечью.

— Давай без пафоса, Оса. Завтра притащу тебе того, кто это сделал. И ты будешь извиняться.

Не верю. Ни единому слову.

— Мне все равно, Мерз. Просто все равно. Делай что хочешь, только ко мне не приближайся. Понятно? Через две недели защита, и после нее, гарантирую, ты меня больше не увидишь. Никогда, — резко разворачиваюсь и просто ухожу, потому что находиться рядом с ним нет сил.

***

— Ты решила вопрос с Беловым? — набросилась Алла, едва я набрала ее номер.

— Можно сказать и так.

— Аня! Я сейчас позвоню твоей матери, посоветую купить ей самый тяжелый армейский ремень и выпороть тебя так, чтобы ты месяц не могла сидеть нормально! А может, и не позвоню. Может, сама выпорю! В качестве компенсации за моральный ущерб! У меня по твоей милости уже нервный тик начинается!

— Ты не одинока, — невесело усмехнулась я, присаживаясь на случайную лавочку. — Борис Тимофеевич тоже пришел к выводу, что от меня только одни проблемы.

— Я всегда знала, что он умный мужик, — с уважением сказала Аллочка, — зрит, так сказать, в самый корень. Давай уже. Не томи. Рассказывай, что натворила.

— Если в двух словах, то ничего не натворила. Все натворили за меня. Кто-то выкрал мои сопроводительные документы. Белова из-за этого вызвали в деканат, пропесочили, но он отстоял мою девичью честь, добился, чтобы меня выпустили на защиту.

— У вас там проходной двор, а не деканат! — тут же возмутилась Алла. — Попробовал бы кто-нибудь к нам так заявиться и выкрасть хоть что-то! Мигом бы вылетел!

— На твоем факультете просто нет такой прекрасной группы, как наша.

— Это точно, — она была вынуждена согласиться с этой неутешительной истиной, — и что ты теперь планируешь делать?

— Впервые в жизни послушаю старшего товарища. То есть тебя. Сяду в уголок и буду молчать. Мне просто надо продержаться две недели и ни во что не встрять. Всего две недели. Тихо, молча, не привлекая к себе внимания.

— Надо же, какая умная и покладистая девочка, — Алла не скрывала своей иронии относительно моего «тихо и молча».

— Девочка просто устала, — честно призналась я, — ты же знаешь, я не боюсь воевать. Но это не война, а бестолковая подлая возня. Травля. Бессмысленная и беспричинная. Я больше не хочу тратить на это силы. Все. Наелась. Хватит. Они мне никто и звать их никак. Пусть катятся на все четыре стороны. Пересижу две недели, получу диплом и уйду, не оборачиваясь. И никогда в жизни больше о них не вспомню. Ни об одном!

А особенно о Меранове, с которого все началось.

— Кто, ты? И что ты с делала с Осиповой, которая всегда лезет на рожон? — Алла попыталась пошутить, но вышло криво и совсем не смешно. — Может, зайдешь ко мне вечером? Посидим, поболтаем. Кости другим перемоем.

— Давай лучше завтра. У меня сегодня настроения нет вообще. Хочу посидеть дома, в тишине и одиночестве.

— Как знаешь, — в голосе Аллы прозвучало разочарование.

— Не обижайся. У нас с тобой еще будет предостаточно времени для общения, а сейчас мне надо собраться и подготовиться так, чтобы и комар носа не подточил. Белов предупредил, что на защите мне обеспечено повышенное внимание.

— Ладно, — проворчала Алла, но по интонации стало ясно, что ее отпустило, — готовься.

— Обещаю, как только защита пройдет, я заеду к тебе на целую неделю, и мы будем развлекаться так, что у тебя все соседи взвоют.

— Ой, все, — рассмеялась она, — с таким настроем я тебя и на порог не пущу.

— А я все равно прорвусь, — пообещала зловещим шепотом...

Мы с ней еще немного поболтали, и я даже смогла отвлечься от всей этой непередаваемой херни, что постоянно творилась вокруг меня. Ладно. Как-нибудь справлюсь. В первый раз, что ли? К

По дороге домой купила себе огромный рожок мороженого и съела его прямо на улице. Хоть какое-то утешение.

После такого щедрого на неприятности дня мне хотелось только одного — лечь пораньше, поскорее заснуть и проснуться уже завтра. Возможно, тогда, на свежую голову, мир не будет казать полным дерьмом.

Однако даже такому простому плану не суждено было сбыться.

Во-первых, я допоздна читала диплом. Совесть не позволила отложить это дело на потом. Готовиться действительно надо, так, чтобы все от зубов отлетало. Во-вторых, когда уже легла, выключила свет и натянула одеяло по самые уши, проклятый телефон разразился надсадной трелью. Да чтоб тебя! Я аж подскочила на кровати и схватилась за мобильник, намереваясь послать подальше нарушителя спокойствия. Однако на экране высветилось знакомое имя. Ермолаева.

Этой-то что надо на ночь глядя? Соскучилась?

Общаться не хотелось, но я все-таки ответила.

— Ты на время смотрела?

— Аня… — голос хриплый, заплетающийся. Не такой, как всегда.

— Что с тобой? — спросила подозрительно, уже чувствуя, что приключилась очередная жопа.

— Анечка, забери меня. Пожалуйста, — у нее заплетался язык, — мне нехорошо.

— Ты пьяная?

Это нонсенс. Ермолаева — и напилась! Да она даже смотреть в сторону витрин с алкоголем не любила.