Пари со скуки

Немыслимо, как же он его заебал. Да сколько можно, почему он никак не угомонится, урод чертов?! Сколько это еще будет продолжаться?! Добравшись до дома, Юичиро с силой отбросил школьную сумку в угол. Очередная встреча с Микой на улице, выбесила его вконец. До каких пор он будет подкарауливать его на каждом углу? Сколько дней он его достает? Три? Четыре? Или больше? В любом случае, это становится невыносимо!

Амане заварил себе кофе, чтобы хоть как-то переключить мысли с назойливого ублюдка на что-то иное. Но попытки были не очень успешными. Все же это преследование действовало на нервы, похлеще предстоящего выпускного

экзамена.

Юичиро приблизился к открытому окну и его передернуло при виде, стоящего на улице Микаэля.

– Чтобы тебя, – процедил он, не подходя совсем близко, чтобы его не было видно и оглядываясь вокруг. Негодование клокотало внутри и недолго думая, он, подойдя к окну, выплеснул содержимое чашки на Мику.

– Убирайся, мать твою! – зло выпалил Юичиро и захлопнул створки.

Проведя ладонью по лицу, стерев сладкую жидкость, Мика поглядел на свою руку. Внезапно внутри словно что-то щелкнуло. Это было уже слишком, даже для него с его пресловутым ангельским терпением и аристократичной выдержкой. Одно дело терпеть оскорбления и побои, а совсем другое, когда тебя вот так унижают. Хватит, это уже перебор. Юичиро перегнул палку. В конце концов, он не настолько виноват, чтобы с ним так обращались, он как дурак уже столько дней стелется перед Юу, вымаливая прощения, чуть ли не на коленях, а он позволяет себе такое. Нет уж. Окно закрылось, открыв ему тем самым путь к озарению.

– Пошел ты, – раздраженно бросил он и, развернувшись, направился прочь.

– Мика, ты вернулся? – Батори встретил его в прихожей. – Как дела?

– Никак, – отрезал Мика. – Уже никак.

– Что случилось? – нахмурился Ферид, предчувствуя проблемы, ибо весь внешний вид друга говорил о произошедших в нем изменениях. Слишком много решимости во взгляде, словно он принял какое-то решения для себя, которое теперь незыблемо.

– Ничего, – отрицательно качнул головой Микаэль. – Пошел он на хер, – он зашел в свою спальню, хлопнув дверьми, оставив Ферида в полном недоумении.

Оскорбившийся безучастием

«Глупо вышло», позднее думал Амане, вспоминая свой опрометчивый поступок. Последнее действие выглядело совсем по-бабски. Выплеснуть в лицо кофе, было необдуманно, недальновидно и унизительно для воспитанного человека, каковым он себя считал. Подобные истерические выходки никогда не входили в сферу его привычных действий, и произошедшее накануне ощутимо покоробило психику парня, как если бы он начал трахать первую попавшуюся девицу на улице, причем, будучи в шкуре той самой девицы.

Из-за него, из-за его невиданной ранее миром наглости и назойливости, Амане становится похожим на пациента психдиспанцера, время от времени, покидающего светлую сторону рассудка и начинающего вытворять из рук вон выходящие вещи, за которые потом стыд преспокойно разгуливает по витиеватым закоулкам сознания с мерзопакостной, грязной ухмылочкой, тыча в живые ткани тончайшие иглы раскаяния.

Рассуждая таким образом, Юу останавливает себя на успокаивающей мысли о заслуженности такого обращения с ним Юичиро, отчего совесть быстро покидает лидирующее положение в забеге на короткую дистанцию по шкале морали и, задыхаясь, готовая блевануть от перенапряжения, плетется в конце колоны. Зная наверняка, что завтрашним днем его будет снова ожидать встреча с назойливым до спазмов в кишечнике, блондином, он нацеливается на короткое, снисходительное извинение за малозначимый проступок. Только сухая фраза извинений за недостойный и унижающий человеческое достоинство поступок, до которого он не должен был опускаться, все остальное по-прежнему остается в рядах «непрощенных, страшнейших преступлений».

Совсем скоро память выбрасывает ненужные пустые хлопоты, связанные с недостойным мусором и, Юичиро продолжает доживать свой непримечательный день, позволяя одной только злости неистовствовать и хозяйничать в своей душе. Родные не засыпают его вопросами о случившемся, выбрав единственно верное решение – подождать, пока сын разберется в себе, определится со своими чувствами и потом сам сможет им поведать о своих проблемах. Ведь в любом случае, до той поры, пока он не захочет рассказать им всё, что его гнетет и злит последние несколько дней, по личной инициативе, толку от расспросов будет немного; ожидаемыми станут только такие аспекты, как чрезмерная раздражительность и излишняя молчаливость, а содержательность диалогов и вовсе перешагнет нулевой рубеж и прекрасно освоится в отрицательных величинах шкалы общительности. Наилучшим выходом из ситуации является ожидание и верный помощник во всех делах – время.

Выход Юичиро из дому сопровождается контрольным выглядыванием из окна. Губы искривились в ухмылке и презрительный смешок вырвался из самой глубины нутра, где ликующее меленькое существо, смачно втянуло носом чарующий аромат приближающейся сладкой победы. Его нет. С чего бы это?