Паря над чужими пороками

– Тебе ведь тоже, наверное, нравится эта легкая эйфория…, поток чистых, ничем не обремененных мыслей, вседозволенность и близость к богам, в конце концов…– При этом она смотрела Саше в глаза.– Разделишь со мной эту скромную трапезу?

Не дожидаясь ответа, она "всосала" часть порошка, не утруждая себя строить тонкие «дороги».

– Спасибо, я уже сыт!

Девушка, пощупав нос, вдруг представилась:

– Мина!

– Тоже замедленная?

– Сейчас узнаю! – И она вдохнула еще часть порошка.– Может, и взорвусь…

То, что происходило следующий час, в реальности Саша воспринимал как зритель кинофильма в D-формате. Как наблюдатель, критически оценивающий происходящее. К их столику подошли четверо молодых людей с наглыми, но явно служебными лицами. Они, предъявив удостоверения, предложили Саше и его спутнице пройти с ними.

Саша, вставая, с ненавистью смотрел на коробку, ведь кроме "Желания" от Robert Smith, на ней оставались остатки зелья, ну и, конечно, весь набор его отпечатков. Можно было упереться быком, но факты налицо.

Пока они спускались по лестнице, Саша поймал полный сочувствия взгляд Бони, на что он даже успел выдавить улыбку в ответ. Все бы ничего, но в комнате безопасности комплекса у него изъяли "мини грипп" с белым порошком. Мина при этом сделала круглые удивленные глаза.

Когда ребята из органов Внутренних дел (это выражение у Саши всегда ассоциировалось с женскими гениталиями) обронили фразы, содержащие сроки в долгосрочной перспективе, Саша вспомнил свой первый импульс: он хотел встать и уйти, когда Мина нюхала порошок. Теперь он пытался понять, какие аргументы перевесили этот порыв.

Развязка оказалось интересной: когда ребята из органов отправились производить обыск Сашиной машины, в дверном проеме появилась блестящая от геля голова Бони. Сюжет прорисовывался уже совсем в другом ракурсе, но более предсказуемом для Саши. И вот он стоял перед тем же Боней, как и десять дней назад, но с чувством глубокой благодарности на лице к собеседнику.

– Не благодари, Саш! Ты же понимаешь, я случайно здесь оказался.– Боня с проникающим откровением смотрел в Сашины глаза.– Чисто случайно ребята оказались из числа моих клиентов. Тебе повезло…

– Вне всякого сомнения, сегодня счастливый день!– Саша был серьезен как никогда.

– Вот видишь… А представь, как был бы продуктивен наш альянс! Казалось бы, из безвыходной ситуации мы выбрались… совместно!

– Совместно, да!– согласился Саша.– Это даже к чему-то обязывает…

Он это произнес, чтобы удостовериться в следующей фразе собеседника.

– Просто…, когда встанешь перед выбором, – Боня вновь усыплял, а следующее было как поцелуй перед сном: – Вспомни об этой небольшой услуге.

– Да уж, не забуду. А сейчас спешу, извини! Брат ждет.

Дэн действительно звонил несколько раз в тот момент, когда Боня жестикулировал перед ребятами из органов, разравнивая ситуацию.

– Бл…дь! – вырвалось у Саши, и он хлопнул по рулю, сев в автомобиль.

– Подождешь немного, брат?– спросил Саша, когда все-таки дозвонился до него Дэн.– Заминка была…

– Уже?– рассмеялся искренне брат.– Ты, главное, не спеши: дорога скользкая, канавы глубокие…

– Скоро буду!

Застоявшийся мотор ровно загудел, корпус слегка вздрогнул, и Саша помчался в капсуле из стекла, пластика и металлических сплавов навстречу плотной стене дождя и неминуемо надвигающимся событиям.

*

По теории немецкого социолога Макса Вебера лидеры бывают трех типов: традиционные (цари, князья, вожди племен), рутинные – выбираемые голосованием на новый срок, и харизматичные, чей приход к власти стал апогеем бунта или гражданской войны. Папаша Дениц сочетал в себе все три критерия этой теории.

Вне всякого сомнения, он был традиционен: явно признанный авторитет среди ему подобных преступных элементов. Появившись в городе после очередного отбытия наказания, он столкнулся с негативной реакцией со стороны действующего на тот момент лидера. Грянула не гражданская, но война, которая походила скорее на кровавую бойню.

Конечно, Папаша Дениц вышел из нее победителем и, соответственно, – новоиспеченным вождем. Такая аналогия с командующим подводными силами морского флота третьего Рейха также была не случайна. Дерзкие нападения бойцов на врагов Папаши были схожи с нападениями "волчьих стай" реального адмирала Деница.

Но история циклична и пестрит своими громкими повторами. Экспансия влияния Папаши подобно бубонной чуме стремительно распространилась на соседние регионы, безжалостно поглощая чужие интересы. Против его самого и "волчьих стай" выдвинулись совсем другие силы. Конкуренты при поддержке силовых структур. Папаше был объявлен тотальный террор. Как и в последних морских сражениях Второй мировой, раздробленную пехоту Папаши уничтожали превосходящими силами. Когда бригады Папаши совсем истощились, он частично пересмотрел свое мировоззрение и принял решение: согласно модной на тот момент тенденции начать работу… с представителями власти. Чья власть становилась уже безграничной.